Вестник гражданского общества

За убийство Немцова сидят невиновные, но это никого не волнует

 

Предисловие
 
Этот текст был написан к 5 годовщине убийства Бориса Немцова. В таком виде он никогда не публиковался.
 
Прошел год, еще один год лжи и лицемерия вокруг убийства Немцова. За это время вышло два «расследования» на сайте «Медиазоны»  - той самой «Медиазоны», которая когда-то правдиво, честно, без купюр выкладывала текстовую трансляцию из зала суда, где проходил якобы суд над якобы убийцами Немцова. А теперь выкладывает «расследования», которые должны убедить читателей, что Немцова убили те самые чеченцы, которым не давали себя защищать в суде, затыкали им рты и манипулировали присяжными, чтобы те не разобрались, что за фарс происходит перед их глазами. А тех присяжных, кто способен  был разобраться, заменили на других, послушных и незрячих.

Эти «расследования» откровенно лоббирует Жанна Немцова – старшая дочь Бориса. Она и тесный круг «близких друзей Немцова»: Яшин, Кара-Мурза, всехний адвокат Прохоров, Рыклин, Венедиктов, Шорина – изо всех сил стараются доказать всему миру, что Бориса Немцова убили «кадыровцы», им почему-то очень нужно намеченный еще следователем Красновым «чеченский след» в этом преступлении сделать широкой и глубокой колеей. Что ими руководит: жадность, страх, желание славы? – У каждого из них, наверное, нашелся свой крючок, на который их подсадили чекисты (служба психологов у них всегда работала отменно).
 
А между тем, за прошедший год случилось событие, которое должно бы было изменить общественное мнение, раскрыть людям глаза, помочь им отбросить навязанный фальшивыми следствием и судом «чеченский след». Я имею в виду покушение на Алексея Навального и то расследование, которое он вместе с соратниками провел по своему несостоявшемуся убийству. Навальный доказал, что его пытались убить не какие-то бандиты и отморозки, а офицеры ФСБ, для которых убийство является работой. Он доказал, что в России существует большая, разветвленная служба по совершению убийств тех, кто по тем или  иным причинам стал неугоден власти. За Навальным охотилась группа отравителей. Неужели же не понятно, что подобная же группа, только специализирующаяся на огнестрельном оружии, убила Немцова? И, скорее всего, есть там  разные специалисты: и по «несчастным случаям», и по «самоубийствам». С Немцовым они отработали «на славу», не случайно же день его убийства Путин объявил профессиональным праздником для его убийц.
 
*******
 
Исполнилось 5 лет с того безумного вечера, когда на Большом Москворецком мосту нашли тело расстрелянного Бориса Немцова. Это было не первое громкое политическое убийство в России, но так нарочито демонстративно власть еще не убивала своих оппонентов.
 
Само место убийства – мост напротив Кремля, находящийся в ведении Федеральной службы охраны президента, который весь просматривается большим количеством видеокамер и постоянно патрулируется переодетыми сотрудниками ФСО, как полоний и новичок, безошибочно указывали на то, кем было совершенно это преступление. Бориса Немцова убило государство, непосредственные исполнители и организаторы преступления – государственные силовые структуры, а заказчик – тот, кто имеет полномочия отдать им такой приказ, то есть президент России. Но то, что являлось очевидным, например,  для Высокого суда в Лондоне, расследовавшем смерть Литвиненко от отравления полонием и вынесшем вердикт, что «за убийством Александра Литвиненко стояли российские власти; операция по его устранению была санкционирована ФСБ, вероятнее всего — с одобрения Николая Патрушева и с ведома Владимира Путина», оказалось совсем неочевидным для граждан России, среди которых многие публично скорбят по Немцову, снимают фильмы о нем, ежегодно устраивают марш его памяти, борются за установку памятных табличек с его именем и уже 5 лет сохраняют на мосту «народный мемориал» в память о его убийстве. Но при этом они по какой-то причине закрывают глаза на факты и верят проведенному расследованию и последующему суду над «исполнителями убийства», причем в этой вере очень много от шизофренической раздвоенности, что наводит на мысль о неискренности «верующих», ведь только вирусными инфекциями болеют массово, шизофрения к их числу не относится.

 
Раздвоение сознания у соратников Немцова
 
Характерный пример такой раздвоенности продемонстрировал Игорь Эйдман, двоюродный брат Немцова, живущий в Германии, политолог и публицист, с недавнего времени главный редактор русскоязычного издания «M.News World - Объективные Новости». Ниже моя переписка с ним (Эйдман дал согласие на ее публикацию).
 
«Римма Поляк: Прошло 5 лет с момента убийства вашего двоюродного брата Бориса Немцова. Как вы сейчас оцениваете проведенное следствие и приговор по делу об этом убийстве? 5 человек, осужденных за него, – они виновны в том, за что их осудили?
 
Игорь Эйдман: Я не верю путинскому следствию и суду. Считаю заказчиком преступления Путина. Однако, я считаю, что осужденные кадыровцы, по крайней мере большинство из них, причастны к преступлению. Другой вопрос, что не осуждены их подельники и заказчики, в том чисел из числа представителей российских спецслужб.
 
Р.П.: Игорь, а не кажется вам, что эта - позиция - они причастны к преступлению - это своего рода успокоение совести?
 
Вы читали или может быть слушали, программу на «Радио Свобода»,  в которой Дмитрий Борко рассказал о результатах своего исследования видеозаписи подъезда дома, где жил Дадаев [признанный судом киллером, расстрелявшем Немцова], и которая доказывает, что он был дома, в противоположном конце Москвы, когда убивали Бориса?  (Эйдман был участником той программы, – прим. Р.П.)
 
И.Э.: Я анализировал ситуацию в деталях. Кадыровцы засветились очевидно.
 
Р.П.:  Вы такой вывод из чего делаете? Из материалов дела?
 
И.Э.: Да.
 
Р.П.:  И Дадаев стрелял в Немцова на мосту?
 
И.Э.: Да, может и не только он.
 
Р.П.:  Вы очевидно противоречите сами себе, Игорь. Вы говорите, «я не верю путинскому следствию и суду», и тут же заявляете, что верите материалам дела этого следствия и решению этого суда. Как это понимать?
 
И.Э.: Я не верю путинскому суду и следствию, но есть некоторые очевидные вещи. Для меня очевидна причастность кадыровцев. С моей точки зрения, они были  только одной из путинских банд, которые участвовали в убийстве. Возможно, их задействовали, чтобы сделать козлами отпущения. Моя версия такая: заказчик Путин, исполнители ФСО, ФСБ и кадыровцы.
 
Р.П.: А как же свидетельство Дмитрия Борко? Он лжет, по-вашему?
 
И.Э.: Насколько я помню, он не отрицал начисто возможность участия кадыровцев, а только конкретные выводы следствия относительно отдельных фигурантов.
 
Р.П.: Он утверждал, что Дадаев был дома на момент убийства.
 
И.Э.: Да, помню, не могу ни подтвердить, ни опровергнуть это заявление».

 
Расследование Дмитрия Борко
 
Между тем, Дмитрий Борко – один из немногих журналистов, которые регулярно ходили на суд и внимательно изучали материалы дела (огромную работу проделала также  «Медиазона», публиковавшая подробные трансляции каждого дня судебного разбирательства). Он изучил отвергнутую судом видеозапись камеры наблюдения, установленной на подъезде дома, где жил Дадаев, и которая на 100% подтверждала его алиби. Вот что Дмитрий рассказал об этом в эфире «Радио Свобода», состоявшемся вскоре после вынесения приговора:
 
«Когда запись идет на общую систему, там подкладывается время, проверяется тайм-код.
Чиновник сказал, что он не может гарантировать точности определения времени. Но дело в том, что есть масса признаков, я специализируюсь давно на видео-доказательствах для судов, есть масса способов это время определить, скажем, по достоверным событиям. Там есть ряд достоверных событий, приезд скорой, еще что-то, что зафиксировано, в частности, следствием, эти документы есть в деле.
 
Я проанализировал эту запись, у меня нет специальной техники, специального софта для более детальной проверки непрерывности записи. У меня есть свои способы аналитические. Например, каждые 24 часа подъезд зажигается оранжевой краской – восходит солнце. Дадаев входит в 4 часа дня, что, кстати, категорически противоречит обвинению и даже вопросу, на который присяжные ответили утвердительно, что Дадаев начинал следить с 11 утра за Немцовым. В 4 часа он возвращается домой, как он говорит, после обеда в ресторане, выходит из дома только в 12.40 ночи, в то время как убийство совершено в 23.30. Это очень серьезные основания [для доказательства алиби Дадаева]».
 
Вчера я задала Дмитрию Борко вопрос:
 
«Вы проделали огромный труд, изучив запись видеокамеры за 5 дней, чтобы подтвердить документально полную непричастность Дадаева к убийству Немцова. Вы писали об этом важном факте в своем Фейсбуке, сообщили об этом в эфире «Радио Свобода». Была какая-то реакция на ваше заявление со стороны других СМИ? Само «Радио Свобода» ухватилось за этот факт? Кто-то из общественных деятелей и политиков заинтересовался вашим расследованием?».
 
Вот что ответил мне  Дмитрий Борко:
 
«Реакция на опубликованный мной материал об этом была в среде кажущихся единомышленников скорее отрицательной. Правда, очень живо отреагировал Сергей Пархоменко и пригласил меня на «Эхо» в свою передачу. Но его скорее интересовал общий вопрос: действительно ли присяжных ознакомили не со всем объемом материалов, имеющихся в деле. Его это открытие весьма впечатлило.
 
На «Свободу» меня также пригласили, но, как мне показалось, Михаил Соколов устроил некоторую «подставу», столкнув меня в эфире с адвокатом Прохоровым и Яшиным, не дав в конце ответить на их обвинения в неграмотности и «самозванстве». У меня сложилось впечатление, что мое мнение по этому и некоторым другим вопросам этого дела, мое стремление установить истину в этом деле, чем-то  мешает людям, считающим себя ближайшим окружением Бориса Немцова и его последователями.  Мне жаль, если это так».
 
«МОЕ СТРЕМЛЕНИЕ УСТАНОВИТЬ ИСТИНУ В ЭТОМ ДЕЛЕ, ЧЕМ-ТО  МЕШАЕТ ЛЮДЯМ, СЧИТАЮЩИМ СЕБЯ БЛИЖАЙШИМ ОКРУЖЕНИЕМ БОРИСА НЕМЦОВА», - говорит Борко. Я тоже это почувствовала очень ясно. Им  явно мешает не только Борко, а каждый, кто не поддерживает версию, что Немцова убили «кадыровцы». При этом они считают, что «заказчик Путин». Казалось бы, если цепочка в итоге все равно приходит к Путину и его силовым структурам, то зачем так горячо, вопреки всем явным доказательствам, утверждать, что само убийство совершили «кадыровцы»? Я вижу только одно логичное объяснение этому: кому-то, скорее всего, заказчику и организаторам, очень важно скрыть истинные обстоятельства этого преступления, заменив его фальсификацией, представленной следствием и судом, и почему-то все ближайшее окружение Бориса Немцова тоже оказалось в этом крайне заинтересовано. Боюсь, что причины их заинтересованности станут известны только после смены власти в стране и открытия архивов спецслужб.

 
Вывод Ксении Лариной
 
Ксения Ларина, ведущая «Эха Москвы», в эфире которого выступал за несколько часов до своего убийства Немцов, в день его несостоявшегося 60-летия написала в Фейсбуке:
 
«Дорогой Боря, ты мой крик, мое отчаяние.
 
Расследование твоего убийства - это фейк, имитация.
 
За все эти годы, за время расследования никто не задал ни одного вопроса о твоём последнем эфире. Я вот все ждала, что нас вызовут, спросят, о чем мы говорили до и после эфира, может, Боря что-то говорил, может, были телефонные звонки, может, у него были настроения и предчувствия.
 
Но ничего этого не было. Никто нас не опрашивал и не беспокоил, нас, свидетелей последних часов его жизни. Для меня это главное доказательство того, что было заказано не только его убийство, но и расследование убийства».
 
Не вызвали на допрос и вообще ни о чем не спросили и близких Немцова - его гражданских жен, его детей. Не опросили соседей Немцова по московской квартире и загородному коттеджному поселку. А ведь опрос этих свидетелей - это классика расследования.
 
Но никакого расследования не было. Как верно заметила Ксения Ларина, «БЫЛО ЗАКАЗАНО НЕ ТОЛЬКО ЕГО УБИЙСТВО, НО И РАССЛЕДОВАНИЕ УБИЙСТВА». Заказано и проведено в режиме спецоперации, силами ФСО и ФСБ, и никаких «кадыровцев» там не было, не только потому, что у них отсутствует мотив и есть 100% алиби, проигнорированное судом, но и потому, что, исходя из логистики проведения таких спецопераций, присутствие посторонних, тем более гражданских лиц (среди осужденных за убийство лишь двое имели какое-то отношение к силовым структурам, один был военный, другой - полицейский в отставке, остальные гражданские люди), только помешало бы. Зачем привлекать посторонних к самой спецоперации, рисковать ее исходом, когда можно потом обвинить кого угодно в преступлении, подкинув улики, сфальсифицировав экспертизы, добившись под пытками признания в том, чего они не совершали?

 
Как пытали Заура Дадаева
 
Один из адвокатов осужденных передал мне копию жалобы Заура Дадаева на пытки, отправленной им на имя главы СКР Бастрыкина в марте 2015 г. Привожу ее с небольшими сокращениями (пунктуация автора сохранена).
 
«05.03.2015 вечером, я со своими знакомыми Рустамом Юсуповым и Малькиевым Али находился в городе Магас по служебной необходимости. Когда мы выезжали на автомобиле из двора жилого дома, то были остановлены вооруженными людьми в масках, после чего данные люди надели на меня кандалы и надели пакет на голову. После этого меня поместили в автомобиль, насколько я понимаю, совместно с Рустамом Юсуповым, поскольку больше я его не видел, только слышал голос и куда-то повезли. Спустя примерно 3-4 часа меня привезли в какой-то частный дом. Хочу добавить, что пока меня везли в автомобиле, у меня изо рта марлевым тампоном взяли образец слюны, а из пальца взяли кровь.
 
После того, как меня завели в дом, меня приковали к батарее в углу, заставили снять обувь и носки. Затем люди в масках начали кричать на меня и задавать вопросы о том, где я был 27.02.2015. Я им отвечал, что в ночь с 27.02.2015 на 28.02.2015 находился в ресторане, расположенном по адресу: город Москва, улица Нежинская, дом 9. На мои слова мне кричали, что я говорю неправду и били пластиковой бутылкой, заполненной водой мне по голове. Это продолжалось примерно 40-50 минут. После этого меня уже стали напрямую спрашивать про Бориса Немцова, задавать наводящие вопросы, спрашивать, я ли его убил. При этом мне также наносились удары. Спустя некоторое время был принесен аппарат, вырабатывающий электрический ток, к нему подсоединили два провода, концы которых обмотали у меня вокруг ног и начали пытать меня током, вынуждая признаться в совершении убийства Бориса Немцова. Два или три раза я терял сознание от ударов током и боли. Помимо этого люди в масках угрожали, что подвесят меня на крюк.
 
Поскольку я в совершении преступления не признавался, меня спросили, хочу ли я, чтобы Рустам Юсупов, который служил со мной в одном полку в должности командира отделения, жил и оставался цел, на что я ответил положительно и мне сообщили, что с ним все будет хорошо, если я дам признательные показания и я вынужден был на это согласиться. После этого меня проинструктировали что и как я должен говорить и заставили меня выучить эти показания, чтобы я рассказал их какому-то начальнику.

На вторую ночь меня перевезли в другой частный дом, который находился примерно в 30 минутах езды от первого. Меня перевозили с мешком на голове и в кандалах. Во втором доме мне сказали, что я должен рассказать вышестоящему начальству все, как меня научили, тогда Рустам поедет домой. Я выполнил данное требование и признался в совершении убийства Бориса Немцова перед неизвестными мне людьми, которые также были в масках. То, что я рассказывал, также снималось на видео. При моем рассказе задавали наводящие вопросы, поправляли меня, подсказывали. После этого меня перевезли обратно в первый дом, где меня продержали в кандалах прикованным к батарее в углу примерно до середины дня 07.03.2015. Есть мне не давали совсем, изредка давали попить воды, малую нужду справлял там же на месте в бутылку.
 
Вечером 07.03.2015, примерно в 21 час, уже в Москве, в здании Следственного комитета, люди в масках повторно сообщили мне, что если я дам признательные показания следователю, то Рустам поедет домой.
 
Признательные показания следователю я дал опасаясь за свою жизнь и здоровье, а также за жизнь и здоровье Рустама, кроме того, я надеялся, что смогу рассказать все обстоятельства произошедшего в суде.
 
Прошу провести проверку по изложенным в настоящем заявлении доводам и привлечь виновных лиц к ответственности».
 
На суде рассказать о пытках ни Дадаеву, ни другим фигурантам этого дела не удалось, потому что в присутствии присяжных заседателей запрещено рассказывать о пытках, так как Верховный суд решил, что пытки – это юридический вопрос, который нельзя поднимать перед присяжными. Зато видео с данными под пытками показаниями Дадаева было широко распространенно в интернете, в том числе на сайтах нескольких СМИ. Так следствие готовило почву для суда с заведомо обвинительным уклоном.
 
Виновных в пытках привлекать к ответственности, как просил в своей жалобе Дадаев, конечно, не стали, напротив, руководивший следствием Игорь Краснов в мае 2015 года получил повышение по службе. Сейчас Краснов занимает должность генерального прокурора России.

 
Эти пытки – кого надо пытки
 
Невозможно не проводить параллели между бурной возмущенной реакцией общества на пытки в деле «Сети» и «Нового величия» и полное отсутствие какой-либо реакции в деле об убийстве Немцова, где обвиняемые – чеченцы. Как рассказала мне адвокат Роза Магомедова, они все же рассчитывали на суд присяжных, потому что информация о пытках над ее подзащитными Тамерланом Эскерхановым и Зауром Дадаевым просачивалась в интернет. Но российское общество оказалось глухо к пыткам над чеченцами, подумаешь, помяли немного – примерно так отозвался адвокат семьи Немцова о том, что описал в своей жалобе Дадаев.
 
И такое отношение не только к чеченцам, а ко всем, кого пропитанное расизмом и ксенофобией российское общество называет «чурками», «чёрными», «черномазыми».
 
Так, например, по делу о теракте в Петербургском метро в 2017 году были задержаны и осуждены 11 человек, в том числе одна женщина, все выходцы из Средней Азии: Таджикистана, Киргизии и Узбекистана. Задержанные заявляли адвокатам и членам ОНК о похищениях и пытках, о содержании их в «секретной тюрьме ФСБ», о постановочных видео задержания, о фальсификации доказательств их причастности к теракту. Никаких последствий для следственной группы после этих заявления не было. Как и не было никакой волны возмущения в обществе, сообщения о пытках и фальсификациях в отношении «чурок» не привлекли внимание граждан России. Поэтому в  декабре 2019 года все обвиняемые (скорее всего, невиновные) получили огромные сроки - от 19 до 28 лет, а Аброра Азимова суд обвинил  в организации и финансировании теракта и приговорил к пожизненному заключению.
 
Заура Дадаева тоже хотели приговорить к пожизненному заключению, помешало этому, скорее всего, повышенное внимание к этому делу, особенно публикации «Медиазоны» из зала суда, из которых складывалась истинная картина сплошных фальсификаций. Мало кто внимательно читал эти публикации, но все же срок Дадаеву скостили до 20 лет колонии строгого режима.
 
Я думаю, что презрение и враждебность российского общества к людям «нетитульной нации», равнодушие к их исковерканным российским «правосудием» судьбам, - это последствие фальшивой «дружбы народов СССР», помноженное на паранойяльные поиски врагов в путинской России. Комплекс превосходства «белого человека», с одной стороны, сидит у русских глубоко в подкорке, с другой, всегда готов вырваться наружу, как тлеющий в болоте торфяник, при благоприятных для него условиях  быстро превращающийся в бушующий  пожар. И те, кто отвечают в Кремле за идеологию и придумывают сценарии будущих событий, всегда имеют его в виду и активно используют. Вот и в деле Немцова, когда решали, на какую этническую группу повесить убийство, выбрали чеченцев, которые в глазах русских выглядят врагами и которых все равно не жалко.

 

РИММА ПОЛЯК


02.03.2021






На эту тему


На главную

!NOTA BENE!

0.027070045471191