ПОДДЕРЖИТЕ
ВЕСТНИК CIVITAS
Вестник CIVITAS
в Живом Журнале
Вестник CIVITAS
в Facebook
Вестник CIVITAS
в Twitter
Правила публикации
Прежняя версия
сайта
Вестник «МОСТОК»
Инструкция
для граждан
по общению
с сотрудниками
милиции
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс Дзен
Вестник гражданского общества
Потомки палачей
Сотрудники НКВД, 1930-е годы
После публикации письма внучки сотрудника НКВД, участвовавшего в убийстве в 1938 году прадеда томского журналиста Дениса Карагодина, а также с совпавшим с ним по времени открытием для публики списка сотрудников НКВД в годы Большого террора, выложенным на сайте «Мемориала», началось, кажется, впервые в нашей стране, активное обсуждение вопроса отношения потомков палачей к преступлениям своих предков.
Тема эта настолько не проработана и табуирована в российском обществе, что события почти восьмидесятилетней давности воспринимаются крайне болезненно и даже агрессивно. Например, по информации газеты «Комсомольская правда. Омск», родственники чекистов потребовали закрыть опубликованный движением «Мемориал» список из более чем 40 тысяч фамилий. По информации издания, потомки сотрудников НКВД написали президенту Путину открытое письмо с требованием закрыть доступ к базе. Подписавшие петицию опасаются мести со стороны семей пострадавших от репрессий, утверждает редакция газеты, добавляя, что публикацией данных о 40 тысячах чекистов недовольны и действующие сотрудники ФСБ.
Свое мнение об этом вопросе для вестника CIVITAS высказал бывший директор Центра и Музея имени Андрея Сахарова, один из инициаторов движения, ставившего своей целью увековечить память жертв политических репрессий в СССР (прообраз «Мемориала»), организатор выставок о современных политзаключенных Юрий Самодуров.
Идея публично просить прощения за своих дедушек и прадедушек или других родственников, виновных в осуществлении политических репрессий, кажется мне неудачной. Речь, по-моему, должна идти не о том, чтобы просить прощения у потомков жертв политических репрессий за своего дедушку, двоюродного дедушку, дядю или еще кого-то из родных, которые, служа в ЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ, участвовали в осуществлении политических репрессий. Речь о том, что общество ждет, чтобы потомки палачей публично осудили их участие в проведении политических репрессий. Мы ведь сегодня осуждаем участие сотрудников НКВД в пытках, арестах, фальсификации доказательств, расстрелах и т.д., когда они не наши родственники? Почему же для родственников можно делать исключение?
Точно так же поступили многие немцы - они осудили участие своих родителей и дедушек в преступлениях нацистов. Смотрите, например, книгу Норберт и Стефан Леберты «Судьбы детей известных нацистов», Мюнхен, 2000 г., перевод на русский 2005 г. Кажется, только Гудрун Бурвиц (урожденная Гиммлер) не осудила действия своего отца.
Не призываю и не представляю себе, чтобы на площади у Соловецкого камня и у других памятников жертвам политических репрессий могли проходить публичные церемонии, осуждающие участников политических репрессий с зачитыванием потомками их имен. Бессмысленно просить прощения за действия этих сотрудников ГБ. Простить их нельзя, невозможно и неправильно (хотя понять их мотивы можно).
Не каяться, не просить прощения, а осудить действия своих предков - вот что, по-моему, важно. Мне кажется, что возможно публично осудить деда или прадеда за то, что они выбивали показания и расстреливали ни в чем не повинных, впоследствии реабилитированных людей, и в то же время не отказываться от них и даже продолжать любить. Никто не выбирает себе прадедушек, дедушек и родителей, и просить себе прощения за то, что у него такие дедушки и прадедушки нельзя, да и никому не нужно, никто этого не требовал и не требует.
Но оправдывать преступления своего предка аморально. Так, например, поступает внук Молотова депутат Никонов, который публично оправдывает своего деда и гордится им, несмотря на то, что подпись Молотова стоит на приговорах к расстрелу тысяч неповинных людей, которые Молотов вместе со Сталиным и другими членами Политбюро утвердил.
И мне кажется, что в ставшем уже широко известном письме к Карагодину, автор не просит простить своего деда, сотрудника НКВД, за участие в убийстве деда Карагодина. Внучка в своем письме осудила то, что ее дед сделал. И ее символическое извинение перед Карагодиным за это зло понятно и оправданно.
Только после ЛИЧНОГО публичного осуждения своих родных и родственников предшествующих поколений за их участие в проведении массовых политических репрессий в СССР, можно, по-моему, надеяться на будущее СУДЕБНОЕ осуждение преступлений сталинизма и идеологии сталинизма, как не имеющих срока давности преступлений против человечности.
Для чего это нужно? Для того чтобы в нашем с вами государстве не было «скелета в шкафу», когда речь идет об отношении народа и гражданского общества к своей истории. Для того, чтобы мы могли заниматься проблемами своего настоящего и будущего, не имея на своих ногах вериг прошлого, с которым мы не разобрались.
Мотивировать молодежь осудить преступления сталинского режима и участие в них своих близких могли бы экскурсии для старшеклассников и студентов по архивам с бесконечными папками дел репрессированных и соответствующими пояснениями. Но таких экскурсий нет, а жаль! Мне кажется, что по примеру «Музейной ночи» и «Библиотечной ночи» в Москве, завоевавших в последние годы огромную популярность среди молодежи, можно было бы организовать и проводить «Архивную ночь» в Архиве ФСБ и ГАРФе (Государственном архиве российской федерации). Хочу попросить руководителя Архива ФСБ генерала Василия Христофорова, избранного членом корреспондентом РАН за огромную работу по публикации материалов Архива ФСБ, и руководителей ГАРФ - и.о. директора Л.А. Роговую и научного руководителя ГАРФ, профессора С.В.Мироненко - попробовать провести у себя такую «Архивную ночь».
После публикации письма внучки сотрудника НКВД, участвовавшего в убийстве в 1938 году прадеда томского журналиста Дениса Карагодина, а также с совпавшим с ним по времени открытием для публики списка сотрудников НКВД в годы Большого террора, выложенным на сайте «Мемориала», началось, кажется, впервые в нашей стране, активное обсуждение вопроса отношения потомков палачей к преступлениям своих предков.
Тема эта настолько не проработана и табуирована в российском обществе, что события почти восьмидесятилетней давности воспринимаются крайне болезненно и даже агрессивно. Например, по информации газеты «Комсомольская правда. Омск», родственники чекистов потребовали закрыть опубликованный движением «Мемориал» список из более чем 40 тысяч фамилий. По информации издания, потомки сотрудников НКВД написали президенту Путину открытое письмо с требованием закрыть доступ к базе. Подписавшие петицию опасаются мести со стороны семей пострадавших от репрессий, утверждает редакция газеты, добавляя, что публикацией данных о 40 тысячах чекистов недовольны и действующие сотрудники ФСБ.
Свое мнение об этом вопросе для вестника CIVITAS высказал бывший директор Центра и Музея имени Андрея Сахарова, один из инициаторов движения, ставившего своей целью увековечить память жертв политических репрессий в СССР (прообраз «Мемориала»), организатор выставок о современных политзаключенных Юрий Самодуров.
Идея публично просить прощения за своих дедушек и прадедушек или других родственников, виновных в осуществлении политических репрессий, кажется мне неудачной. Речь, по-моему, должна идти не о том, чтобы просить прощения у потомков жертв политических репрессий за своего дедушку, двоюродного дедушку, дядю или еще кого-то из родных, которые, служа в ЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ, участвовали в осуществлении политических репрессий. Речь о том, что общество ждет, чтобы потомки палачей публично осудили их участие в проведении политических репрессий. Мы ведь сегодня осуждаем участие сотрудников НКВД в пытках, арестах, фальсификации доказательств, расстрелах и т.д., когда они не наши родственники? Почему же для родственников можно делать исключение?
Точно так же поступили многие немцы - они осудили участие своих родителей и дедушек в преступлениях нацистов. Смотрите, например, книгу Норберт и Стефан Леберты «Судьбы детей известных нацистов», Мюнхен, 2000 г., перевод на русский 2005 г. Кажется, только Гудрун Бурвиц (урожденная Гиммлер) не осудила действия своего отца.
Не призываю и не представляю себе, чтобы на площади у Соловецкого камня и у других памятников жертвам политических репрессий могли проходить публичные церемонии, осуждающие участников политических репрессий с зачитыванием потомками их имен. Бессмысленно просить прощения за действия этих сотрудников ГБ. Простить их нельзя, невозможно и неправильно (хотя понять их мотивы можно).
Не каяться, не просить прощения, а осудить действия своих предков - вот что, по-моему, важно. Мне кажется, что возможно публично осудить деда или прадеда за то, что они выбивали показания и расстреливали ни в чем не повинных, впоследствии реабилитированных людей, и в то же время не отказываться от них и даже продолжать любить. Никто не выбирает себе прадедушек, дедушек и родителей, и просить себе прощения за то, что у него такие дедушки и прадедушки нельзя, да и никому не нужно, никто этого не требовал и не требует.
Но оправдывать преступления своего предка аморально. Так, например, поступает внук Молотова депутат Никонов, который публично оправдывает своего деда и гордится им, несмотря на то, что подпись Молотова стоит на приговорах к расстрелу тысяч неповинных людей, которые Молотов вместе со Сталиным и другими членами Политбюро утвердил.
И мне кажется, что в ставшем уже широко известном письме к Карагодину, автор не просит простить своего деда, сотрудника НКВД, за участие в убийстве деда Карагодина. Внучка в своем письме осудила то, что ее дед сделал. И ее символическое извинение перед Карагодиным за это зло понятно и оправданно.
Только после ЛИЧНОГО публичного осуждения своих родных и родственников предшествующих поколений за их участие в проведении массовых политических репрессий в СССР, можно, по-моему, надеяться на будущее СУДЕБНОЕ осуждение преступлений сталинизма и идеологии сталинизма, как не имеющих срока давности преступлений против человечности.
Для чего это нужно? Для того чтобы в нашем с вами государстве не было «скелета в шкафу», когда речь идет об отношении народа и гражданского общества к своей истории. Для того, чтобы мы могли заниматься проблемами своего настоящего и будущего, не имея на своих ногах вериг прошлого, с которым мы не разобрались.
Мотивировать молодежь осудить преступления сталинского режима и участие в них своих близких могли бы экскурсии для старшеклассников и студентов по архивам с бесконечными папками дел репрессированных и соответствующими пояснениями. Но таких экскурсий нет, а жаль! Мне кажется, что по примеру «Музейной ночи» и «Библиотечной ночи» в Москве, завоевавших в последние годы огромную популярность среди молодежи, можно было бы организовать и проводить «Архивную ночь» в Архиве ФСБ и ГАРФе (Государственном архиве российской федерации). Хочу попросить руководителя Архива ФСБ генерала Василия Христофорова, избранного членом корреспондентом РАН за огромную работу по публикации материалов Архива ФСБ, и руководителей ГАРФ - и.о. директора Л.А. Роговую и научного руководителя ГАРФ, профессора С.В.Мироненко - попробовать провести у себя такую «Архивную ночь».
ЮРИЙ САМОДУРОВ
28.11.2016
На эту тему
На главную
!NOTA BENE!
19.05.2018
Против омского журналиста завели уголовное дело за публикацию «последнего слова» Стомахина
Против омского журналиста завели уголовное дело за публикацию «последнего слова» Стомахина
15.03.2017
Севастиди и другие. Не менее 10 человек осуждены в Краснодарском крае за госизмену и шпионаж
Севастиди и другие. Не менее 10 человек осуждены в Краснодарском крае за госизмену и шпионаж