Вестник гражданского общества

          Судя по всему, мир снова в сладостном предвкушении очередных похорон опостылевшего капитализма. На фоне кризисного уныния это позволяет даже слегка взбодриться: все-таки приятно помечтать, что выход из «полной задницы» все же существует!
          Я даже вспомнил жизнеутверждающий лозунг моей юности: «Дембель неизбежен, как крах капитализма!», который красовался на стене нашего солдатского сортира. Примечательно, что даже ротный старшина не посягал на него, и потому азы настенной политграмоты были доступны не одному поколению салаг.
          Средь общего восторга по поводу поднимающейся зари социализма даже как-то неловко высказать предположение, что на самом деле правы те, кто утверждает: мы переживаем не закат капитализма как такового, а как раз (страшно даже произнести!) его управляемой модели! И что если нам что-то сегодня и надо, то это избавиться от вредной привычки управлять капитализмом, повернув какую-нибудь ручку или нажав какую-то кнопку. Даже не смотря на то, что один из близких сподвижников нынешнего президента США Барака Обамы Роберт Рейч (Robert Reich) недавно высказал мысль, что «идея свободного рынка кажется странной, даже если не смехотворной еще со времен Великой депрессии».
          Вы заметили, что многие СМИ уже поостыли к освещению грандиозных, но изрядно поднадоевших публике планов по спасению экономик? На мой взгляд, дело тут не столько в усталости публики, сколько в том, что в отличие от политиков, которым принципиально важна хотя бы имитация бурной деятельности (ИБД), народ выстраивает свое поведение исходя из чисто интуитивного представления о практической ценности антикризисной борьбы. Бороться с ним – как с насморком, широко известно, что если лечить, он проходит за две недели, если не лечить - за 14 дней.
          Потому люди не очень-то верят в чудесное спасение, а просто приспосабливаются к новым экономическим условиям (НЭУ) и ведут свою личную отчаянную борьбу за выживание на фоне «титанических» усилий правительств по подавлению мировой напасти.
          Ведь несмотря на успокоительные заявления официальных лиц, мы практически каждый день получаем информацию о все более неутешительных результатах и прогнозах на будущее для экономик как России, так и ведущих мировых держав. И у меня есть подозрение, что используемые антикризисные меры не только не дадут эффект, а даже наоборот приведут к еще худшим последствиям.
          Почему? Хотя бы потому, что антикризисное госрегулирование лишь подстегивает то, что и привело к краху систему – приток фиктивных денег, необеспеченный реально платежеспособным спросом рост производства и все тот же искусственно разогретый спрос.
          С чего начался кризис? Не с того ли, как считают многие, что ФРС США «повернула ручку» и приняла в 2001 году решение о снижении процентной ставки до 1 процента? Впрочем, не стоит в этом винить Алана Гринспена, он лишь максимально стимулировал то, чем живет весь свет – производство ради производства, потребление ради потребления!
          И потому, тот факт, что мировая денежная масса сегодня раз в десять превышает ВВП всех стран, «заслуга» отнюдь не только Америки, но всей экономической системы, которая, по сути - финансово-производственная пирамида, подобная глобальной МММ. Чтобы существовать, она должна или постоянно обновлять производство и порождать новые потребности у старых потребителей, или расширять производство и вовлекать в оборот новые потребительские рынки.
          И это пирамида не только переходящих обязательств от старых потребителей к новым. Это еще и пирамида фикций, к которым относятся, в том числе, и краеугольные камни рыночной финансовой системы - ссудные проценты, фьючерсные сделки и прочие аналогичные изобретения финансовой мысли.
           Поэтому первое, что надо было бы сделать, это плавно «сплавить» из обращения «лишние» деньгам.
          В эпоху, когда в мировой экономике преобладали мелкие производители и конкуренция была более свободной, периодическое «обнуление» взаимных обязательств хозяйствующих субъектов происходило в виде мелких рассеянных во времени и пространстве микрокатастроф - банкротств.
          В результате, производимое ими общее «землетрясение» не было столь катастрофичным, как сейчас, в эпоху транснациональных компаний и всеобщего госрегулирования того, что бы не следовало регулировать.
          Инфляция, которая теоретически должна играть роль мощного ингибитора для полученной «из воздуха» валютной благодати, давно уже не справляется со своей ролью, ибо именно ее подавление возводится сегодня в заслугу политическому менеджменту.
          Однако есть и другая существенная причина, которая заставляет меня скептически оценивать результативность ведущейся сегодня борьбы с мировым кризисом и, тем более, российского ее варианта. И связана она уже с самой методологией этой борьбы.
          Что есть свободный рынок? Очевидно, что он возник и долго развивался как саморегулирующаяся, синергетическая система, функционирующая аналогично естественным природным системам. Как для всякой естественной системы для него характерны устойчивость к внешним воздействиям, самообновляемость, способность к органическому развитию без управленческого вмешательства.
          Логично предположить, что любое воздействие на рынок не должно противоречить, по крайней мере, основам его организации. Каковы же главные принципы, на которых работают синергетические системы?
          1.Это открытые системы, со свободным притоком энергии извне.
          2.Они должны быть далеки от точки термодинамического равновесия, в которой энтропия максимальна, и потому утрачивается способность к какой-либо организации.
          3.Они подчиняются фундаментальному принципу образования порядка через флуктуации.
          4.В этих системах действует положительная обратная связь, при которой изменения в системе не устраняются, а накапливаются и усиливаются, что ведет к возникновению нового порядка и структуры.
          5. И, наконец, самоорганизация идет лишь в системах, обладающих достаточным количеством взаимодействующих между собой элементов, имеющих некоторые критические размеры.
          При этом, естественно, элементы системы должны иметь свободу «воли», т.е. их движение и развитие идет, если мы говорим о социальных системах, - под влиянием свободных индивидуальных и коллективных побуждений.
          Как же должна быть организована оптимальная среда, которая бы соответствовала системному характеру рыночной экономики и не препятствовала процессам саморегуляции?
          Прежде всего, в ней должен быть исключен протекционизм, который предотвращает свободный приток энергии извне. Отказ от протекционизма декларирован многими, однако в угоду общественному настроению он является, чуть ли не краеугольным камнем практи¬чески всех антикризисных программ, включая США, Францию, Великобританию и тем более Россию. Но для обеспечения свободного перетекания энергии требуется ослабление ограничительных барьеров между автономными подсистемами (в т.ч. националь¬ными экономиками) и установление единых «правил игры» для всех.
           Затем, если самоорганизация может идти лишь в системах, с достаточным количеством взаимодействующих между собой элементов, имеющих некоторые критические размеры, то оптимальная антикризисная среда исключает монополизацию и тем более монополию государства.
          Логично предположить, что и антикризисные технологии не должны противоречить принципам организации среды, которая соответствует системному характеру рыночной экономики. А на что направлены антикризисные действия правительств?
          В той части, которая касается искусственно стимулируемого производства и потребительского спроса (в т.ч. и финансового), она вообще подобна «лечению» наркотиком - боль снимается, но болезнь прогрессирует.
          Несмотря на колоссальные вливания для сохранения пресловутой ликвидности банков и во имя сохранения их способности к кредитованию реального сектора экономики, мало кто в этом самом реальном секторе воспользовался предложенной благодатью. Банки не кредитуют реальный сектор, придерживая резервы из-за опасения роста объемов плохих долгов, ставки кредитов слишком высоки, чтобы ими воспользовались предприятия.
          И какой смысл вообще брать кредит для развития производства, если нет устойчивого платежеспособного спроса, а значит, нет гарантий возврата? Брать для того, чтобы поддерживать внушаемую политиками иллюзию оздоровления финансовой системы?
          В той же части, которая должна соответствовать логике жизнедеятельности синергетических систем, антикризисная технология, к сожалению, либо остается декларативной, либо вообще игнорируется, что особенно характерно для России.
          Для России вообще принципиально важен комплексный характер стратегии поведения в НЭУ, охватывающей не только экономику, но все сферы общественного воспроизводства. По сути, социально-политическое устройство является своего рода операционной системой, в которой разворачиваются экономические процессы. И важно насколько эта операционная среда (если уж пользоваться компьютерной терминологией) способна поддерживать режим мультипроцессиро¬вания, в котором работают свободно развивающиеся экономические системы.
          Для этого опять же, исходя из принципов синергетики, система социально-политического и экономического менеджмента не может находиться в состоянии динамического равновесия, она должна постоянно обновляться. Любая попытка ее «консервации» (будь то продление срока либо отмена ограничений на количество избраний одного и того же лица, либо формирование списков резервов кадров) ведет к нарастанию энтропии управленческой системы, неспособности ее адекватно реагировать на изменения среды.
          Кроме того, должны быть обеспечена свобода социальных флуктуаций. В этом смысле «вертикаль власти», перевод партий на ручное управление из центра, подмена свободной гражданской инициативы директивной инициативой «сверху» - есть убийственное для самоорганизации ограничение флуктуаций, ведущее к утрате столь важной для синергетики положительной обратной связи.
          Однако в нашей стране идет стремительное, причем, вызванное именно государственным вмешательством, нарастание энтропии – рост монополий, увеличение числа госкорпораций (по сути тех же монополий, только уже казенных) подавление мелких и средних хозяйствующих субъектов, подавление гражданских и политических флуктуаций и положительной обратной связи.
          Синергетическими системами не надо управлять, им надо создавать условия для свободного развития. Попытки создать управляемый рынок, как и попытки создания пресловутой суверенной, то есть, управляемой демократии не только не дадут должного эффекта, но и, скорее всего, приведут к полной разбалансировке системы. Со всеми вытекающими отсюда дурными для общества последствиями, подобными последствиям вмешательства человека в экологические процессы.
          Это понимают даже приближенные к власти бизнесмены типа Олега Дерипаски, который недавно заявил: «Государство должно заниматься социальной поддержкой населения, а не корпораций», а также, что его бизнесу «не нужна финансовая помощь государства», и что «государство не может заменить рынок» и «сами производители должны сократить издержки, запустить новые продукты, недорогие и качественные».
          После такого рода «откровений» (а так мыслит не только Дерипаска, но и многие наши «системные» олигархи) вполне логично предположить то, что было робко высказано вначале: миф о кризисе капитализма вообще и экономическом кризисе в частности, как результате отсутствия государственного регулирования - чушь несусветная!
          Суть проблемы на самом деле в том, что, повернув единожды ручку регулятора, политики мало представляли и представляют, что делать дальше. Система слишком сложна для ручного управления, а потому неизбежно идет «вразнос». В исходной-то точке были именно акты государственного регулирования! Будь то пресловутое решение Гринспена о снижении процентной ставки или что еще! Тем более что большинство вмешательств в экономику происходит из политической конъюнктуры, которая далеко не всегда совпадает с экономической целесообразностью.
          Будет уместным также напомнить, что реализация «нового курса» Франклина Рузвельта, который принято считать началом масштабного государственного регулирования, совпала с окончанием мирового экономического кризиса, однако не предотвратила последующие. Причем другие страны вышли из «великой депрессии» 1929–33 годов без каких-либо специальных мероприятий.
          А потому вслед за Дерипаской и другими не глупыми «практикующими экономистами» можно предположить, что с кризисом не стоит бороться (мартышкин труд!), надо просто озаботиться в новых экономических условиях конкурентоспособностью своего предприятия, будь то свечной заводик либо вся национальная экономика. 
          Отсюда самая разумная для рыночной экономики государственная антикризисная стратегия: прекратить спасать неэффективных собственников, поддерживать неплатежеспособный спрос и невостребованное производство, а сосредоточиться на более свойственной государству функции социальной поддержки граждан. Причем не только раздачей пособий и наставлений, а вовлекая их в финансируемые государством работы по развитию инфраструктуры и инновационных технологий, строительство бюджетного жилья, транспортных сетей, улучшение экологии. Как это делают в Китае, который куда больше нашего преуспел в модернизации своей экономики в соответствии с вызовами современного мира.
          Впрочем, нынешняя наша власть вряд ли способна на такой «подвиг» и уж тем более не способна пойти на изменение общественно-политической среды. Ведь это для нее подобно самоубийству – синергия не способствует сохранению неэффективного менеджмента, она настоятельно требует регулярной смены даже успешного управления.
           Справедливости ради упрек надо отнести не только к нашим правителям. Антикризисная стратегия западных политиков также во многом противоречит характеру сложившейся мировой экономической системы, противоречит принципам синергетики.
          В условиях незавершившихся процессов европейской и, тем более, мировой системной экономической интеграции, без которой затруднен приток внешней энергии, попытки национального индивидуального спасения усиливают риск распада и начало войны всех против всех. Регулировать можно только то, что входит в компетенцию регулятора. А если это национальная экономика, то регулирующий, для получения максимального эффекта, неизбежно попытается оградить национальное хозяйство от «дурных» влияний извне.
          И главная проблема, которую порождает нынешний кризис управляемой модели капитализма, заключается в том, что он уже сегодня активизировал дезинтеграцию, которая ведет к ослаблению синергетического эффекта, обеспечивавшего динамичное развитие Старого света. По крайней мере, первые «звонки» в ЕС уже слышны. Достаточно вспомнить сепаратный саммит восточных членов сообщества, ставший ответом на протекционистские намерения Франции и Германии.

Вместо послесловия 

          Названный мной капитализм, как опостылевший, отнюдь не ирония. Погрязший в уютном благополучии обыватель Старого света уже подзабыл, что система, благодаря которой он благоденствует, требует быть в постоянном тонусе. Жить при капитализме, то же что вблизи океана – выгода очевидна, однако случаются и ураганы, после которых приходится отстраиваться заново. А снова напрягаться не очень-то и хочется! И политики, дабы сохранить избирательское предпочтение, изо всех сил стараются убедить обывателя, что они чего-то подкрутят, чего-то подвинтят и все снова будет по-прежнему.
          Нас же, россиян, привыкших к вечной опеке государства, перспектива жить на свой страх и риск вообще просто вгоняет в дрожь! Не потому ль мы радуемся как дети, что и на этот раз, благодаря неустанным заботам партии и правительства, нас минует чаша сия? Тысячу лет жили, как могли, авось, поживем еще столько же.
          Прости нам Господи, ибо не ведаем, чего хотим!