Вестник гражданского общества

          Вся наша жизнь состоит из «кейсов». Нет, так непонятно. Попробую иначе.
          Человек учится на своих ошибках. Тоже неверно: человек учится и на своих ошибках, и на чужих, а, зачастую, не учится ни на тех, ни на других и пребывает в святом неведении относительно того, как устроена жизнь.
          «Век живи, век учись, дураком помрёшь», – гласит народная и совершенно не научная поговорка. Пожалуй, это нам ближе. В общем-то, не считая себя дураком, тем не менее, стремлюсь соответствовать хотя бы второй трети этой поговорки. И, тем не менее, остаюсь в неведении относительно скрытых пружин, приводящих в действие год от года складывающийся механизм президентских грантов. Впрочем, так их называют только неофициально, поскольку формально данные средства выделяются теперь как субсидии. Так уж случилось в нашем, российском праве, что с 2008 года такого понятия, как «грант», в Бюджетном кодексе РФ нет благодаря вступлению в силу Федерального закона №63-ФЗ «О внесении изменений в Бюджетный кодекс Российской Федерации в части регулирования бюджетного процесса и приведении в соответствие с бюджетным законодательством Российской Федерации отдельных законодательных актов Российской Федерации» (Собрание законодательства Российской Федерации, 2007, №18, ст.2117).
          Вернёмся к грантам. Несколько позже, пройдя «очистку» от своей «бюджетности» в назначенных Президентом РФ организациях-координаторах, они становятся грантами. Такими, назначенными Президентом РФ, видимо за какие-то особые качества или заслуги, организациями-координаторами, являются:
          1) Автономная некоммерческая организация «Институт общественного проектирования»;
          2) Международный гуманитарный общественный фонд «Знание»;
          3) Некоммерческое партнёрство «Независимая организация "В поддержку гражданского общества"»;
          4) Общероссийская общественная организация «Лига здоровья нации»;
          5) Общероссийский общественный фонд «Национальный благотворительный фонд»;
          6) Фонд подготовки кадрового резерва «Государственный клуб».
          Не беря на себя смелость охарактеризовать работу всех перечисленных достославных организаций, скажу лишь о тех, с чьей работой мне удалось познакомиться путём непосредственного контакта и включения в экспертную работу либо через анализ итогов их деятельности по выдаче грантов.
          При этом размышления будут касаться двух последних ежегодных конкурсов (2007 и 2008 годов) и их сопровождавших событий. И опираться я буду всё же не на теоретические размышления (хотя, как без них?), а на те самые «кейсы», случаи, непосредственным свидетелем или участником которых был автор.

I. А СУДЬИ КТО? А СУДЯТ КАК? 

           Итак, год 2007. В этом году в организации «конкурса президентских грантов» произошло несколько событий, которые меня и порадовали и, одновременно, огорчили.
          Порадовало то, что Фонд «Знание», видимо, озадачившись уровнем качества экспертной деятельности при оценке поступающих заявок, решил провести однодневный городской методический семинар, провести который был приглашён ваш покорный слуга. Я с удовольствием откликнулся на эту просьбу и провёл тот самый семинар в качестве добровольца, безвозмездно (т.е. даром).
          Интересным и потенциально важным для понимания происходящего стало и то, что меня пригласили в качестве эксперта во вторую организацию, Некоммерческое партнёрство «Независимая организация "В поддержку гражданского общества"» (далее – НП).
          Поданные участниками заявки не имели какого-либо единого стандарта заполнения, и в этом, несомненно, недоработка организаторов, характерная для всех проводившихся за эти годы федеральных конкурсов.
          Оставаясь лицом внутренне заинтересованным в хорошем качестве подготовки экспертов, я решил проверить результат собственной работы в Фонде «Знание» и от имени одной из организаций, в которых работаю, подал «анонимно» (т.е. никак себя не выдавая и, естественно, не участвуя в оценивании конкурсных заявок) заявку на проводимый конкурс. Причём, естественно, в заявке постарался максимально скрупулёзно обеспечить её соответствие тем методическим основам оценивания, про которые я говорил с обучаемыми экспертами.
          Довольно неприятным, хотя и не трагическим сюрпризом для меня стало известие, что моя заявка не выиграла в конкурсе. Вполне объяснимое любопытство о причинах такой неудачи мне объяснили «неформально» и просто: заявка не прошла согласование в администрации Президента РФ. Объяснение чудное, если не считать, что в этом случае оказываются прямо извращёнными причины, по которым используется экспертная оценка. Из этого я сделал вывод первый: экспертиза в данном случае используется в качестве формальной ширмы для сугубо административного решения по поддержке нужных, своих организаций.
         Работа в качестве эксперта в НП дала не меньше, если не больше, пищи для размышлений о том, кто и как дёргает за нитки в этом спектакле. Перед периодом оценки заявок экспертов собирали для «инструктажа». При этом сами инструкции были, с точки зрения экспертной деятельности, просто умопомрачительными: нам выдавали перечни всех заявителей. В одной из граф таблички значились различные отметки – от знака «-», означавшего, что данную заявку не стоит поддерживать, поскольку она от «неправильной», «вражеской» организации (почти дословное выражение от инструктора), до знака «+» (зачастую, даже с указанием ориентировочной суммы желательной поддержки). Качество заявок принималось в рассмотрение для всех остальных, «простых смертных» НКО-шек. Скажу честно, новые «знания» в области оценочной деятельности меня настолько шокировали, что даже результатов того конкурса я в тот год не отслеживал. Да и результаты конкурса-2007 довольно быстро исчезли из доступа, а потом результатами выполнения проектов никто уже, видимо, не интересовался.
          Зато решил больше внимания уделить анализу итогов конкурса в году 2008-м. О чём сейчас и поведаю. Правда, и сейчас, не имея достаточного временного ресурса, обращу внимание лишь на те площадки, с которыми мне довелось соприкоснуться в своей работе.
          Год 2008. Прежде всего, сами конкурсы организованы слабо и по строгости временных рамок, и по формам для заполнения участниками.
          Даты окончания приёма заявок откладывались неоднократно – в течение аж 2,5 месяцев! Таким образом, те организации, которые первыми подали заявки, оказались в заведомо проигрышном положении, поскольку могли в летней спешке что-то недоглядеть.
Как и в 2007 году, заявочные формы опять пестрели совершенно недопустимым разнообразием. Такое ощущение, что за прошедший год организации-координаторы даже не удосужились обменяться опытом о прошедшем в 2007 году конкурсе (кстати, не сомневаюсь, так оно и было: как только конкурс закончился и деньги поделили, внимание к происходящему резко и категорически упало).
          При этом даже формы, заполняемые участниками конкурсов с помощью программы Excel, использовались не так, как это принято для данного формата. Формат Excel использовался при заполнении бюджета (в совершенно подавляющем числе случаев заявок, попавших ко мне!) просто как способ для табличного изображения данных, но никак не для обеспечения прозрачности расчётов, с использованием простейших арифметических формул, доступных для этого формата.
          Впрочем, по моим наблюдениям, в нашем экспертном сообществе и специалистов, знакомых с этим способом проверки качества бюджетов, к сожалению, не много.
         Нынешний год в плане казусов так же отметился. Фонд «Знание» поддержал множество, наверное, интересных заявок, судить об их содержании мне дано только по их названиям (тексты самих заявок, а также подчас, и организации-победители, оказываются совершенно недоступными). Что ж, сделаю это и, заодно вынесу своё суждение на общий суд, поскольку даже названия поддержанных проектов настолько же красноречивы, как и некогда существовавшая рубрика в журнале «Крокодил» советских времён: «Роман, состоящий из одного названия».
          Итак, перечислю некоторые названия, давая к ним краткие поясняющие комментарии. Все перечислить не рискну, поскольку я обнаружил в общем списке таких, очевидно негодных, аж 37 штук! (Перечень организаций-победителей, на который ссылается автор, расположен на сайте Фонда «Знание»: http://znaniesvet.com/index.php?option=com_content&task=view&id=221.) И заблаговременно хочу попросить прощения у читателей за излишне резкие высказывания, однако, приличные слова от возмущения найти непросто.
          1. Номер заявки 75. «Международный Фонд поддержки социогуманитарных исследований и образовательных программ "Интерсоцис"» затеял проект, который называется «Разработка концепции современных инновационных технологий в науке, образовании и социальном управлении в российском обществе» и получил на это 4 млн. руб. Наверное, ребята неплохо подкованы в области вылепливания концепций, раз они берутся за таковую сразу в нескольких областях: в науке, образовании, да ещё и в «социальном управлении» (знать бы, что это, может, тоже поучаствовал). Помнится, у И.Ильфа и Е.Петрова в бессмертном романе «12 стульев» фигурировала «Гаврилиада», которую поэт Ляпис-Трубецкой легко приноравливал к любому «социальному заказу». Такая всеядность – первый признак непрофессионализма. Уже здесь меня можно считать первым добровольцем для анализа результатов «проектного творчества» этой организации.
          2. Номер заявки 114. Международный Союз Общественных Объединений «Международный Общественно-Экономический Союз (женщин)». Ещё одна мощная научная организация, берущаяся недорого, всего за 2,5 млн. руб., за системообразующую концепцию. Проект назван «Разработка Концепции проекта Национального плана по сохранению нематериального культурного наследия России в соответствии с "Конвенцией об охране нематериального культурного наследия"». Тут в одном названии запутаешься. Судите сами: концепция проекта плана в соответствии с конвенцией! Боюсь, что такая запутанность в названии свидетельствует о таком кишмише в головах проектантов, что я бы ни в коем случае не рискнул отдать им деньги. Однако ж, эксперты Фонда «Знание» знают, куда давать бюджетные финансы!
          3. Номер заявки 141. Фонд «Российский общественно-политический центр» решил за президентские деньги (1 млн. руб.) выпустить ежегодник: Ежегодник «Российская полития» (Russian Polity), так, собственно, и называется проект. Полагаю, что это – стоимость одного номера ежегодника. Правда, непонятно, а что, Президент так и будет из года в год финансировать этот ежегодник? И почему данная тема стала предметом для заявки? Это образование, искусство или общественная дипломатия? Да нет, журнал издадим, им, собственно, похоже, общественную дипломатию и заменим.
         4. Номер заявки 160. Воронежское областное молодёжное общественное движение «Воронежская лига КВН» (правда, здорово?) выиграла грант на проект «Территория игры» стоимостью 250 тыс. руб. Сама тема заявки, считаю, «ни в какие тематические ворота не лезет». Так грустно, что и в самом деле, только игры в КВН нам именно сейчас и не хватает.
         5. Номера заявок 114 и 202. Две организации: Образовательное учреждение профсоюзов «Академия труда и социальных отношений» (проект «Повышение квалификации профсоюзных кадров стран СНГ и Балтии») и Благотворительный Фонд «100 лет профсоюзного движения России» (проект «Регулирование социально-трудовых отношений. Много- и двусторонняя программа сотрудничества в области повышения квалификации профсоюзных кадров стран СНГ и Балтии») подают заявки на одно и то же, по сути, действие – учёбу профсоюзов. И каждая (что уж совсем удивительно!) ровнёхонько на 3 млн. рублей. И получают, родимые! Повышайте профсоюзную квалификацию! Похоже, члены конкурсной комиссии не заметили, что не только запрашиваемые суммы, но и названия проектов практически совпадают как близнецы. Глядя на эти две позиции, не нужно быть Ш.Холмсом, чтобы понять, что это – один и тот же проект с двойным (перекрёстным) финансированием!
          6. Номер заявки 237. Некоммерческое партнерство «Агентство научных и деловых коммуникаций» получило 3,5 млн. руб. на проект «"Россия 2020" в контексте современной цивилизации». Название и впрямь захватывает, однако не стоит забывать, что нас интересуют не столько глобальные процессы (замах-то какой!), сколько то, что происходит на уровне самих организаций гражданского общества. А цивилизационный уровень (как это следует из названия) – это всё-таки дело политиков.
          7. Номер заявки 273. Краснодарское краевое общественное движение «Женщины XXI века» получили средства на реализацию такой работы: «Проект в области образования. Молодежь и гендерное развитие: традиции и реалии современного женского движения. По следам Первого женского съезда России». На это изучение краснодарские «следопыты» получили 2,5 млн. руб. Честно говоря, у меня есть большое сомнение в том, что средства, распределяемые Фондом «Знание» могут расходоваться на исторические исследования.
          8. Номер заявки 309. Некоммерческое партнерство «Экспертный Совет по интеллектуальной собственности» из Москвы берётся (всего за 4 млн. руб.) произвести разработку «практических региональных стратегий кадрово-демографического обеспечения развития макрорегионов: Юг России, Северные территории, Центральный регион и Дальний Восток». Совершенно непонятно, почему финансируется эта деятельность, по сути, не имеющая ничего общего с общественно значимой деятельностью институтов гражданского общества. Это – задача для научных коллективов, привлекаемых для тематической работы по конкурсу социального заказа, но никак не гранта. И, опять же, этот стратегический глобализм, учитывая тот факт, что в нашей стране вообще не много специалистов, умеющих создать приличную стратегию, выглядит более чем сомнительно. Отчего и хотелось бы посмотреть на саму заявку и понять, чем же она так приглянулась конкурсной комиссии?
          9. Номер заявки 368. Слабонервных просят удалиться. Некоммерческое партнерство «ВКК - Национальный союз кадровиков» запросило (и получило!) 2,7 млн. руб. на проект с совершенно неперевариваемым названием, из которого следует, что ребята делают какую-то коммерческую, нормативно направленную работу: «Разработка профессиональных стандартов и рекомендаций по внесению изменений в образовательные стандарты подготовки специалистов по управлению персоналом на основе комплексного анализа соответствия стандартов потребностям работодателей (рынка)». Причём здесь развитие институтов гражданского общества, в чём социальная значимость, образовательный или культурный компонент?
          10. Номер заявки 445. Региональная общественная организация «Центр экологической политики России» решил создать ещё одну контору на средства в 4,5 млн. руб. под проект «Создание института общественной политики "Институт устойчивого развития"». Не замечаете категорического парадокса? «Институт устойчивого развития» создаётся на грантовые средства (т.е. на средства, совершенно неустойчивого характера)! И, опять же, причём тут мандат конкурса?
          11. Номер заявки 683. Общероссийская общественная организация содействия решению социальных проблем «Новое общество» планирует за очередные 4,5 млн. бюджетных рублей провести «Исследование и мониторинг общественного мнения по проблемам взаимодействия НКО, государственных органов власти (или муниципальных) и общества. Выработка рекомендаций НКО и органам местного самоуправления». Вы уж меня простите, но исследования (какие бы то ни было) должна финансировать совсем другая организация-координатор – Автономная некоммерческая организация «Институт общественного проектирования». То есть, я понимаю, что технические сотрудники Фонда «Знания», принимавшие заявки, могли и не разобраться в смысле названия проекта. Но получается так, что в этом не разобрались не только они, но и эксперты Фонда! Что ж за эксперты такие?
          12. Номер заявки 804. Общероссийская общественная организация «Всероссийское педагогическое собрание» предполагает всего на 1 млн. руб. провести мониторинг государственно-общественного управления – в своём проекте «Государственно-общественное управление – основа повышения качества образования (мониторинг мнений педагогической, родительской общественности, школьников, работодателей по вопросам развития образования в регионах России)». Собственно, это – тоже исследовательский проект, не входящий в формат данной организации-координатора. Попытка же найти хоть кого-то из этой организации не увенчалась успехом: по центральным телефонам и электронной почте никто не откликается, сайт этой «общероссийской» организации практически пуст с прошлого, предвыборного года, а Фонд «Знание» «справок не даёт». Хорошо устроились!
          13. Номер заявки 1140. Межрегиональное общественное движение «За правовую поддержку отечественных товаропроизводителей» (название красноречивое, хотя и, так сказать, не совсем некоммерческое) за 1 млн. руб. реализует проект «Положительный образ России: перспективы развития». Непонятно, правда, какое отношение движение в поддержку отечественных товаропроизводителей имеет к положительному имиджу России, а тот, в свою очередь, к конкурсному формату организации-координатора: выделение грантов на «осуществление проектов, имеющих социальное значение в сфере защиты прав и свобод человека и правового просвещения граждан»?
          УСТАЛИ? Я тоже, однако, потерпите чуть-чуть, у меня ещё есть пара-тройка «неопалимых» примерчиков.
          14. Номер заявки 1316. Региональная общественная организация правовой поддержки предпринимателей «Правовед» решила создать интересный продукт: за 3 млн. руб. ей предстоит «Разработка методики создания и реализации электронной системы взаимодействия государства и общества в системе общегосударственного мониторинга деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления в виде информационно-аналитического блока по приему, обработке и систематизации обращений граждан и организаций, подготовке ответов по этим обращениям». Подчёркнуто два слова внутри заковыристой фразы не случайно: общественная организация выражает уверенность, что ею разработанная методика вдруг окажется востребованной в системе общегосударственного мониторинга! Ни больше, ни меньше. Начнём с того, что хорошо налаженного общегосударственного мониторинга деятельности до сих пор нет, в нём системы взаимодействия также не наблюдается, и кто и с какой стати будет это новое «нечто» встраивать и реализовывать – тоже непонятно. Зато деньги можно будет успешно потратить.
          15. Номера заявок 1642 и 1664. Ассоциация офицеров специального назначения ГРУ будет за 1,3 млн. руб. проводить «Фестиваль искусств патриотического воспитания "За нас, за вас и за спецназ"». Название бравое, однако, явно выходящее за рамки формата полномочий Фонда «Знание». И событие, судя по всему, не дешёвое, поскольку проходит в Москве без привлечения хоть кого-нибудь из других регионов.
Та же претензия о нецелевом характере расходов относится и к заявке Общероссийской общественной благотворительной организации «Союз семей военнослужащих России», которая решила напомнить нам о славных традициях «бития шведов». Их проект: «Популяризация подвига русского воинства в Полтавской битве» рассчитан на 4 млн. руб., наверное, интересен, однако, опять же, никак не встраивается в формат конкурса (см. выше комментарии к пункту 13).
          16. Номер заявки 1698. Региональная общественная организация «Центр поддержки гуманитарных программ и интеграционнальных процессов "Право на Мир"» считает, что за 2,7 млн. руб. ей удастся выполнить проект «Разработка и реализация комплекса мероприятий, направленных на популяризацию среди населения Московской области концепции правового государства, а так же обеспечение информационной поддержки научно-просветительской деятельности в области правового образования самых широких слоев населения». Мало того, что сама по себе «концепция правового государства» в нашей стране (как ясная конструкция, без всяких прилагательных) скажем так, «плавает», и практический правовой нигилизм в обществе вполне гармонично уживается с заявлениями власти о необходимости с ним бороться. Само заявление в названии проекта, что это будет происходить среди «самых широких слоёв населения», свидетельствует о практической безадресности проекта и, следовательно, о недопустимости его финансирования. Однако ж, поддержали…
          И, в завершение, я уж не стал говорить о таких казусных мелких заявках, как, например «Проведение многонационального «фольклёрно-этнографического» праздника «Сабантуй» (именно фольклёрно!) – заявка 316. Финансирование праздника стоимостью 400 тыс.руб., даже если он фольклорно-этнографический, это по сути дискредитация проектного подхода, в котором праздник как таковой (не являющийся сравнительно небольшим элементом более масштабной деятельности) не может являться предметом грантового конкурса. И многие другие фигурирующие в списке праздники и фестивали, те самые «фантики, шарики», которые, позволяя съедать бюджетные средства, не оставляют после себя ровным счётом никакого следа. Доколе будет продолжаться грантовый «праздник»?!
          Перейдём к другой ранее названной организации. Вы, наверное, думаете, что ситуация в НП (напомню, это некоммерческое партнёрство «Независимая организация "В поддержку гражданского общества"») была заметно лучше? Вовсе нет. Однако о состоянии проблемы я буду судить по другому параметру, поскольку мне довелось сделать экспертизу 18 (восемнадцати) заявок – с 253 по 273 номер.
          Если дотошный и скрупулёзный читатель вдруг обнаружит, что с 253 по 273 должна была быть 21 (двадцать одна) заявка, то мне останется только подтвердить, что «должна быть». Однако их было 18 и ни одной больше. В моём списке не оказалось заявок 255, 263 и 267. Из рассмотренных 18 я рекомендовал поддержать примерно 6-7. Действительно хороших заявок, заслуживающих безусловной поддержки, было штуки четыре.
          А дальше были чудеса, никак не укладывающиеся в рамки теории вероятности и потому вынуждающие меня сделать ещё один вывод – о нечестности конкурса. Из поддержанных мною заявок не прошла ни одна, зато из трёх, пропущенных «мимо меня», было поддержано две (263 и 267) (Список победителей данной части конкурса находится на сайте: http://www.nogo.ru/tender.php?info_id=20.) И мне никто из организации-координатора не удосужился объяснить, почему, собственно, это произошло: потому ли, что мои аргументы как эксперта были заочно сочтены неубедительными или просто поскольку эти мои заключения по заявкам никто и не читал.
          В связи с чем, помимо сделанного вывода, вполне правомерно можно требовать от устроителей этого «конкурса» предъявить:
          - поддержанные мною, но отвергнутые позднее конкурсной комиссией заявки,
          - заявки, проведённые мимо эксперта и поддержанные конкурсной комиссией.
          После чего следует осуществить публичную экспертизу тех и других, и затем сделать вывод о том, чем так замечательно одни отличались от других. В противном случае я считаю своё реноме, как эксперта, в корне подорванным, дискредитированным.

II. КТО АНАЛИЗИРУЕТ ИТОГИ?

          Давайте попробуем обнаружить, каковы результаты реализации прошлогодних проектов, профинансированных из средств «президентского гранта». По идее, все эти сведения должны были находиться на сайтах организаций-координаторов. Или где-то ещё… Ан нет! Оказывается, эти организации координируют только раздачу денег; такие вот, кассовые окошечки.
          Значит, так-таки никто и не интересуется тем, а что произошло в итоге, каковы результаты прошлогодних общественных «наполеоновских» планов? Где те многочисленные глобальные замыслы?
          Их нет, и никому не нужно их даже пытаться искать. Почему же так обстоит дело? Всё одновременно и просто и сложно: в России крайне мало специалистов, которые умеют оценивать результативность социально-проектной деятельности. Происходит это по многим причинам, в том числе – по той, по которой в России бедой признаются дороги.
          И ещё одну, весьма несуразную причину могу назвать: многие из тех, кто употребляет понятие «проект», до сих пор слабо себе представляет истинное содержание данного термина. Приведу два примера («кейса»).
          Так называемые «национальные проекты», которые наша страна ещё совсем недавно так самоотверженно реализовывала. Правда, может и сейчас реализует, я не очень в курсе, как-то тихо всё сошло на… Куда? Догадаться несложно.
          Из всех доступных текстов по этому поводу автор настоящей работы, работающий с различными проектами уже почти полтора десятка лет, так и не увидел двух базовых элементов, по которым можно судить о том, проекты ли перед нами. Это – целевые показатели, к которым мы хотели бы подойти к моменту окончания «проектов» и сам момент их окончания. Его-то и не обнаружено, т.е. непонятно, когда ж заканчивается проект? Поэтому уже сегодня можно с уверенностью сказать, что национальные проекты успешно завершены.
          Второй пример. Так получилось, что во второй половине 2007 года мне довелось провести серию небольших (6- и 12-часовых) семинаров для школьников Южного округа г. Москвы по основам проектного подхода. Когда я спрашивал у ребят, доводилось ли им создавать и выполнять какие-либо проекты, они мне охотно называли проектами… доклады, подготавливаемые для того или иного школьного урока. Из чего я понял, что, несмотря на повальное увлечение термином «проект», во многих школах происходит подмена понятий и, скорее, дискредитация самого понятия «проект».
          И самое печальное в нынешнем положении с проектами – это то, что, становясь понятием модным, они до сих пор не воспринимаются как явление технологическое, требующее не только повального увлечения, но и грамотно выстроенного мониторинга и оценки того, что происходит. Однако для того, чтобы понаблюдать за происходящим, необходимо выделять соответствующие данной задаче ресурсы. Исходя из имеющегося достаточно богатого зарубежного опыта известно, что на процедуры мониторинга и оценки реализации проектов должны выделяться довольно заметные средства – примерно от 3 до 10 % от стоимости самих проектов. Но до сих пор денег на это никто не выделяет ни копейки! Оттого и непонятно, что же «на выходе».
          Возникает традиционный вопрос: «что делать?». Впрочем, ответ, как и всегда, более технологичен, нежели идеологичен, то есть, в основном обращён к изменениям в процедурах и механизмах.
          Начать стоило бы, несомненно, с комплексного изучения и анализа результатов прошедшего конкурса. Материалов – более чем достаточно, нужно просто сформулировать, профинансировать и осуществить это исследование.
          Второй шаг – проведение общественного обсуждения как прошедших конкурсов, так и вариантов усовершенствования методологии их проведения в дальнейшем. Собственно, этот шаг должен осуществляться ежегодно – с целью мониторинга и этапной экспертной оценки данного проектного поля.
          Третьим шагом должен стать публичный конкурс организаций-координаторов. Ни один из прошедших конкурсов не убедил меня в том, что назначенные структуры способны осуществить выбор на хорошем оценочно-технологическом уровне. И многие из специалистов мигрируют их одной экспертной группы в другую. Неясностью критериев для выбора экспертов проблема не ограничивается. У отобранных экспертов по существу нет ясной методологии оценки. Нет её просто потому, что её нет в России, она до сих пор не создана, не разработана и не закреплена нормативным образом.
          С другой стороны, в стране есть и достаточное количество специалистов, которые многие годы проводили такие конкурсы – от лица и в интересах зарубежных грантодателей, и отечественные профессионалы, имеющие многолетний опыт успешного проведения региональных грантовых конкурсов. Но, разумеется, победителя определит конкурс, в котором участники должны будут как детально описать все реализуемые ими процедуры, основные критерии и индикаторы эффективности проектов при определении победителей, так и предложат свои экспертные формы для оценки проектов.
          Следующим, четвёртым, шагом должен стать сам конкурс, в котором не будет, как сейчас, нескольких окончательных «dead-line» точек. И, конечно же, совершенно недопустимо, чтобы конкурсные комиссии, принимая окончательные решения по заявкам, никак не адресовались к экспертным заключениям. Насколько я помню, прежде чем конкурсная комиссия принимает окончательное решение, более разумно, чтобы такое, консолидированное решение могли выработать эксперты, оценивавшие заявку. В «нормальной» системе экспертных процедур каждую заявку должно оценивать минимум двое специалистов, привлекаемых в качестве экспертов. В случае категорического расхождения их в оценках, собирающиеся на итоговое заседание эксперты выступают как бы верховным арбитром. Они, на основе прошедшего итогового «полупубличного» (между всеми экспертами) обсуждения выносят окончательный вердикт. Конкурсная комиссия должна иметь право принимать самостоятельное решение только в том случае, если экспертное сообщество не выработало единодушного мнения.
          И, наконец, пятый элемент, который должен обязательно присутствовать в любом конкурсе. Это оценка эффективности выполнения проекта. Причём возможно широкое разнообразие способов и масштабов оценки: от простого оценивания социальных итогов до развёрнутого процесса, включающего мониторинг выполнения проекта, периодическую оценку того или иного его этапа, итоговую оценку результативности, а также – построектную оценку влияния, оказанного выполнением проекта на целевую группу или сферу проектного воздействия. И, как я уже сказал ранее, доля средств, которые выделены на выполнение этого неотъемлемого элемента социально-проектной деятельности, должна составлять, в зависимости от масштабов такой оценки, не менее 3% от всех расходов на грантовое финансирование. Иначе – всё впустую.
          Пока же необходимо поставить задачу формирования в России системы оценочной деятельности в области социального проектирования. Эта система должна содержать комплекс действий по выработке профессиональных стандартов оценки, нормативно-правовой основе такой деятельности и образовательных стандартов, на основе которых будет осуществляться подготовка соответствующих специалистов. Плачевнее всего – то, что у нас уже в 1997 г. Министерством образования Российской Федерации была утверждена программа дисциплины «Управление проектами» объемом 284 академических часа для студентов по специальности менеджмент – 061100 (специализация «Управление проектами»). Однако до настоящего времени подготовка специалистов в этой сфере не налажена.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

           В качестве небольшого итогового замечания обращу внимание на сумму, которая была выделена из Федерального бюджета – только на перечисленные мною «курьёзные» заявки, получившие грантовую поддержку в Фонде «Знание». Это – 48 млн. 850 тыс. рублей. Много это или мало? Наверное, по сравнению с вывозимыми под кризисный шумок миллиардами долларов, это – капля в бушующем море. Но для организаций неправительственного сектора, лишённых многих других источников существования, полагаю, деньги немалые. И потому интересно было бы провести общественную экспертизу успешности реализации названных проектов.
          Хочу даже выйти с конструктивным предложением. Я могу собрать группу специалистов в области оценки социальных проектов и программ и за достаточно небольшую сумму в 2 млн. рублей (чуть более 4% от стоимости ранее перечисленных проектов) осуществить оценку их эффективности. Названная сумма включает, в том числе, выезды на места проектной «боевой славы», то есть, на их мероприятия. Предполагаю, что результаты такой работы будут важны и для самих организаций, и для сообщества НКО (чтобы имели представление об эффективности работы президентских грантополучателей). А может быть, интересны и для «правоохранительных органов». И, естественно, готов к участию в публичном конкурсе на размещение такого заказа среди экспертных коллективов.
          Итак, конкурс 2008 года на выдачу «президентских грантов» состоялся. Помимо всех выводов, которые лично я для себя сделал из опыта наблюдений и которые были предложены выше в тексте, отмечу здесь ещё один. Перекосы и передёргивания, возникавшие в конкурсах 2006 года как «дебютный прецедент», в году 2007 выглядели уже как «опасный рецидив». К сожалению, всё это продолжилось и в 2008-м, становясь, таким образом, «сложившейся криминализующейся системой», имеющей не много общего с задачей поддержки и развития гражданских инициатив.