Вестник гражданского общества

Михаил Марченков, карикатура «Народ и власть»

          О повороте в идеологии
          По Конституции РФ мы лишены идеологии. Другими словами нами не овладела никакая руководящая идея, и мы движемся куда кривая вывезет, без общественного и личностного идеала. Почти так, но пафосно, записано в основном законе государства. Однако, любой просвещённый человек понимает, что так жить не удастся. Ведь любое государство: либерально-демократическое, тоталитарное или авторитарное – идеологично по своей природе. Ибо государство подразумевает свою целостность, а, значит, и наличие действенного главного критерия, задающего главные оценки всему. А критерий – это, прежде всего, идея, которая требует своей максимизации.
          Выбор сути власти есть выбор идеологии. Само государство в любом случае, даже начав с идеальной анархии П.А. Кропоткина, всё равно скатывается к какой-нибудь руководящей основной идее организации общества. Общество без его организации не существует. Главная идея или идеал проявляют для нас главный критерий власти, который осуществляет целостность, максимизируется всеми усилиями, ресурсами и законами и защищается всеми средствами.
          Социально-экономический поворот экономики от вульгарно либеральной к народной грозит сменой соответствующих руководящих идей для властных структур.

         О возможности поворота
          От чего зависит сама возможность произвести в России социально-экономический поворот?
          1. От смены настроения реальной политической власти и её намерений по изменению идеологии и политики правящей верхушки и от перераспределения финансовых потоков в соответствии с идеологическими изменениями в пользу народа. То есть от смены главного государственно-общественного критерия с эгоистически-мафиозного на социально ориентированный.
          2. От повышения общественной активности народа, которую на фоне общественной спячки и прошлого угнетения нынешние руководители государства стараются разморозить, чтобы хоть как-то стимулировать общество на поддержку власти и перестройку общественного уклада жизни от феодально-патриархального и опекунского (патерналистского) к личностному самообеспечению.
          3. От изменения менталитета общества с пассивного на активный.
          4. От переноса акцентов экономики с рыночно-спекулятивной на рыночно-производственную.
          5. От введения реальных критериев выбора оценок финансово-экономических систем.
          По мнению автора самым консервативным из всех этих перечисленных пунктов является менталитет как народа, так и стоящих у власти. Посмотрим: массы «ленивы и нелюбопытны», а власть агрессивно эгоистична. А что прикажете делать власти, если народ, кроме кнута или вражеской агрессии, мало что вообще может поднять на перестройку или на согласие между собой? И эти установочные и критериальные кондиции поддерживались при движении из одного поколения в другое, из одной эпохи к другой. Кто не пробовал создать общественное объединение и не сталкивался при этом с полным отсутствием компромиссного мышления людей, тот, возможно, не поймёт, о чём идёт речь.
          Политическая или иная авторитарность практически любого общественного образования является прямым следствием требования со стороны народа иметь своего жёсткого лидера, вождя, начальника. Ему подчинённые доверяют, как Богу, он считается непогрешимым, перед ним принято холуйствовать. Все главные оценки, всю меру отношений, всю систему целостности и защиты задаёт лидер. Общество согласно нашей морали обязано лидера поддержать. Даже молча.
          Почему сложилась такая практика отношений? Думается потому, что так было легче управлять ленивыми и с той, и с другой стороны: и для народа, и для лидера. Трудно воспитывать человека, а раба воспитать можно быстро, унижая его человеческое достоинство хорошо усвоенным арсеналом репрессивных методов.

           Можно ли изменить менталитет народа?
          Все лодки революций и перестроек разбивались о скалы менталитета. Сталин уловил эту особенность, наверное, лучше других руководителей государств и лишь углубил все негативные черты нашего менталитета. Так же, как и Гитлер в своё время. Ленинские потуги изменить народный менталитет на конструктивистский во многом потерпели крах. Широкая образованность народа автоматически не привела к повышению его общественной активности и к опоре на нравственный критерий. Сталинский режим «дожал» врождённую леность русских до общественной апатии в целом. За время правления Ельцина значимость человеческой жизни (с высоты советского права на труд, на отдых и другие насущные права) резко упала, настало время запредельного падения общественного статуса человека, и лишь под напором международного признания первенства прав человека перед государством ценность личности стала повышаться.
          Менталитет нельзя рассматривать в отрыве от психического состояния масс. Играть на психике людей очень опасно, это подтверждает хотя бы статистика бытовых убийств. Все революционные перевороты произошли под влиянием аффективного состояния небольшой кучки людей, которая потом уже массовым психозом заразила значительно большую часть общества. Массовые выступления 1991 и 1993 годов в России это подтвердили.
          Психические особенности личности таковы, что запредельное падение общественного статуса не просто многих людей, а подавляющего большинства, связанное, прежде всего, с падением положения человека в структуре трудовых, уважительных отношений, привело к массовой потере духа, главной опоры личности в обществе, к обстановке общественного бесчувствия (аналога сенсорной депривации). У миллионов людей возникло чувство изоляции, выброшенности в маргинальные слои лишних для общества людей. Началось массовое вымирание населения.
          Ещё академик И.П. Павлов на основании своих экспериментов пришёл к выводу, что для человека значительно полезнее возбуждение, чем торможение его умственной и психической сферы. Торможение общественных психических процессов последние семнадцать лет, перешедшее в производственно-экономическую стагнацию государства, крайне усилили пессимизм значительной части российского общества.
          Принцип патернализма как главный принцип опекунства государства и общества над советской личностью вызвал после 1991 года обвал страданий людей, непривыкших к постоянному напряжению и преодолению жизненных препятствий. Даже конформизм стал во многом не нужен, холуйство как идеология личности стало ускоренно уничтожать человеческие качества.
          Менталитет людей как массы пока что ещё опирается на старую отживающую платформу патернализма. Его рационализм убог и наивен: это менталитет множества людей заставляет в сельской местности сжигать фермерские хозяйства и не беречь оборудование на предприятиях, намеренно портить дороги при ремонте водопровода и прочее.
          Ответ на поставленный в заголовке статьи вопрос, по мнению автора, очевиден: лишь новое поколение со своими новыми жизненными моделями поведения окажется способным не только на понимание близких к истине знаний, но и на коренное переустройство общественного мира. Нужно не забывать, сколько поколений на Западе шло к сегодняшнему пониманию и состоянию демократии, с которой мы пока что имеем лишь жалкую кальку. Вот почему основная задача оппозиции, демократических лидеров автору видится как просветительская деятельность.
          Вот почему антагонизм и идеологические противоречия сегодняшней оппозиции являются вторичными и, в принципе, непреодолимыми в настоящих условиях. Виновата не столько оппозиция, сколько непреодолимая инерция менталитета российского народа.

          Об общественной активности народа и его лидера
          Негласное требование народа иметь своего яркого и обожествляемого лидера (патернализм) для подъёма народного духа удовлетворяется либо выдвижением такового из рядов правящей власти, либо из рядов оппозиции к правящей власти.
          Какими же качествами должен обладать народный лидер из власти, чтобы народ ему поверил? Он должен остановить обвал государственных и общественных разрушений и сделать реальные шаги по возрождению духа. С этими главными задачами В.В. Путин даже с учётом его ошибок прекрасно справился: он остановил идущий «вразнос» процесс разложения общественного духа россиян.
          А есть ли среди оппозиционеров человек, обладающий заоблачной харизмой, какой обладали некоторые цари, Ленин, Сталин? Ответ отрицательный. Даже Гарри Каспаров, более всех претендующий на роль народного вождя, проигрывает по многим показателям, особенно, как это ни странно для чемпиона мира по шахматам, в критериальном прогнозе. Максимизация качества его позиции ему слабо удаётся.
          Каким же качеством должен обладать народ, чтобы легко ориентироваться в предлагаемых ему ценностных мерах?
          Народ, по мнению автора, должен иметь трезвые оценки происходящего и совершенно чётко знать, какой критерий максимизируется властью с его, народной, помощью. То есть народ и власть всё-таки должны быть едины.
          Утопия такой моей позиции очевидна и понятна: получить поддержку народа не только на выборах, в условиях рекламной истерии, но и в течение времени осуществления рутинной будничной работы по поддержанию порядка, очень и очень непросто.
          В сегодняшних условиях неприкасаемости любого чиновника и на фоне коррупции, в условиях политики не в пользу народа, а в пользу кучки выбранных из современной номенклатуры, с позиции народа мы откатились дальше, чем это было при советской власти.

         О повороте в экономике
          Набившая оскомину тема об антинародной российской экономике каким-то уродливым облаком закрыла солнце Будущего, сделав невидимыми и ничтожными другие темы, особенно темы о нравственном построении общества и отмирании государства.
          Пока уродливая форма государств будет диктовать своим руководителям опять же уродливые государственные интересы вопреки даже здравому смыслу, до тех пор политика будет лживой и дико кровавой. Зря кто-то надеется на справедливость государственной формы. Государство по большому счёту несовместимо с правами человека. Либо – либо. И нужно иметь большую наивность, чтобы это не принимать во внимание в любой общественной или политической работе. И это касается не только России.
          Государство, пока оно существует, всегда будет обслуживать не народ, а стоящих у власти, часто аморальных, личностей, потому что руководителям государств нужно выбирать меньшее зло, а меньшим злом для них является зло их собственного окружения.
          Экономика – это калька политической идеологии правящих кланов. Народной экономики, как и народного государства не может быть ни по какому определению и ни по какому доказательству. Любая государственная Конституция практически в любых условиях может быть нарушена против прав личности.
          Усугубляется сказанное странным состоянием банковской системы России на фоне такой же «чёрной дыры» мировой финансовой системы: на основе международных соглашений времён Гайдара-Чубайса у нас заморожен объём рублёвой массы. Поэтому увеличить количество рублей более чем на процент инфляции мы не имеем права. Говорить тут о какой-то конвертации рубля и о сбросе «лишних» рублей в международную зону конвертации, как это делают другие страны, не приходится. Начать какое-то производство в таких условиях вообще невозможно без того, чтобы ни закрыть какое-то другое. А постоянно увеличивающийся переток денежной массы из производственной сферы в быстро развивающуюся рыночную, обезличенную, приводит к дальнейшему сокращению производств. Расчёты в долларах, заменяющие рублёвые расчёты, приводят к укреплению доллара и уничтожению своей валюты.
          Поэтому российские бизнесмены, как и их собратья во всём мире, стали усиленно развивать спекулятивную часть экономики. Надеясь, что перевод нагрузки в денежных расчетах в сферу торговли акциями и другими ценными бумагами снимет напряжение в рублёвом поле, бизнесмены не хотят видеть целостного развития событий, когда ценные бумаги, являясь фактически продолжением бумажных денег, собой это поле бумажных денег расширяют неконтролируемо. Последнее приводит к скрытой громадной инфляции, которую не хотят замечать, и к фактической глубокой дефляции на фоне нехватки реальных бумажных рублей.
          Такая дичайшая ситуация глубокой инфляции-дефляции парадоксальна и практически невидима финансистами, которые преследуют свои интересы, оценивают состояние мировой экономики по сильно суженным критериям и категорически не желают вводить один глобальный критерий оценки мировой экономической системы.
          Отсюда вывод: российская экономика и не выходила из своего кризиса. Просто сейчас, осенью 2008 года, мировой финансовый кризис дополнительно осложнил состояние нашей экономики, ориентированной на критерии крупного бизнеса, предполагающие законную жертву и народом, и государством.
          Вот такие странности нашего общественного менталитета.