Вестник гражданского общества

          Сегодня исполнилось 5 лет со дня ареста Михаила Ходорковского – главного фигуранта по так называемому «делу ЮКОСа». С этой даты – 25 октября – идет отсчет самого громкого дела России после распада СССР. Но кроме Ходорковского и Лебедева – владельцев отобранной в итоге нефтяной компании - по этому делу сидят люди, которых с полным основанием можно назвать заложниками, арестованными и осужденными (или ждущими осуждения) ради давления на владельцев компании.
          Один из них – руководитель отдела внутренней безопасности в компании ЮКОС Алексей Пичугин. Из всех он осужден на самый длительный – бесконечно длительный срок: пожизненно.
          Сначала ему дали 20 лет. Якобы за убийство – хотя даже тел убитых (тамбовских бизнесменов супругов Гориных) найдено не было. Вот такое странное убийство без трупов. Потом и этого показалось мало – в ходе пересмотра дела на Пичугина навесили еще несколько убийств, в частности, мэра Нефтеюганска Петухова, который якобы конфликтовал с ЮКОСом, и директора московской фирмы «Феникс» Валентины Корнеевой. И так уже достаточно большой срок был заменен самым суровым из возможных в настоящее время в России приговоров – пожизненным заключением.
          На самом деле причина столь жестокого наказания одна – как стало понятно в ходе процесса, от Пичугина требовали дать показания против своих непосредственных начальников – Ходорковского и Невзлина. Чтобы покрепче усадить за решетку уже их. Не вышло – хотя применялись, в том числе, и психотропные средства, и находящегося в полубессознательном состоянии под воздействием этих средств заключенного допрашивали по многу часов подряд. Но все равно желаемого результата добиться не удалось. Алексей Пичугин оказался по-настоящему несгибаемым человеком – подобным тем, кто во время войны с немецкими фашистами отказывался сообщать гестаповцам сведения о своих товарищах по подполью и с гордо поднятой головой шел на виселицу. Оказывается, и в наши дни есть место героям. Хотя, как когда-то было сказано, горе той стране, которая нуждается в героях. Я раньше не очень понимала смысл этого выражения – но очевидно, именно про такие случаи оно и было сказано. Мужество и железный характер Алексею Пичугину пришлось проявлять в борьбе не с иноземными захватчиками, а с собственным государством, которое на своей территории действует подобно оккупанту, стараясь по возможности подавить все более-менее живое и свободное.
          За то, что Пичугин отказался оговорить других людей, решили как можно более жестоко расправиться с ним самим. Чтобы все видели, какая судьба ожидает тех, кто откажется подчиняться давлению. Чтобы другим неповадно было.
          Я более-менее близко познакомилась с делом Пичугина (и с самим Пичугиным – посредством переписки) не так давно, летом этого года. Меня сразу же поразило исключительное мужество этого человека. В письмах – ни одного слова жалобы; о том, какому давлению он подвергался во время так называемого следствия, я узнала не от него самого, а от очевидцев. Он же ни разу не сетовал на судьбу, на тяжелые (а в тюрьмах для пожизненно осужденных они другими не бывают) условия заключения. Только благодарил всех за поддержку и выражал уверенность в том, что справедливость все-таки восторжествует.
          Потом я узнала, что такую же силу духа и мужество он проявил и тогда, когда от него требовали признательные показания. Пичугин ни разу не признал себя виновным. Я не считаю себя вправе упрекать тех, кто сломался, признал свою вину и пошел на сделку с властью – бывали и такие примеры, имен называть не хочу. Но сочувствуя сломленным и запуганным – власть умеет «прессовать», не всякий способен такой пресс выдержать – надо помнить о том, что есть люди, которые выдерживали все. Пусть им дают – в назидание другим – самые большие срока, но зато совесть их чиста, и именно эта чистая совесть делает их такими уверенными в своей правоте и позволяет легче переносить жуткие тюремные условия – всегда легче жить, когда знаешь, что правда на твоей стороне. 
         Такой – Алексей Пичугин. Он верит в лучшее, в справедливость – наконец, в нас, что мы сделаем все, чтобы освободить невиновного человека из-за решетки. Оправдаем ли мы его доверие?