Вестник гражданского общества

          Эта статья - продолжение моей статьи «Не стоит валить все на народ», но посвящена она связи народофобии, распространенной среди российской интеллигенции, с режимом криминального капитализма, установившегося в стране. (Говоря о народофобии, имею в виду уничижительное отношение к народу вне зависимости от национальной принадлежности составляющих этот слой людей.)
         Связь народофобии с характером капиталистического режима, созданного коммунистическими чиновниками с помощью интеллигенции, высвечивается особенно зримо в среде российской политической эмиграции, сложившейся в 70-е годы и просуществовавшей до перестройки. В эмиграции люди не стесняются высказывать свои радикальные взгляды. Приведу ряд характерных примеров.
          Одним из моих первых столкновений с народофобией в эмигрантской среде было выступление известного искусствоведа Игоря Голомштока на собрании работников радиостанции «Свобода» в Мюнхене (1974 год). Это было традиционное собрание работников станции для встреч с новыми политэмигрантами из России. В данном случае – новым был автор этих строк. (Эмигрировал-то я в 1972 году, но на «Свободе» в Мюнхене появился в 1974 году).
         Большую часть своего выступления я посвятил рассказу о жизни и настроениях кадровых рабочих и инженеров больших предприятий и строек, которые я посещал, работая корреспондентом, рассказывал я и о моих учениках в железнодорожной школе рабочей молодежи, в которой преподавал физику и химию. Аудитория на «Свободе», как я и предполагал, была плохо знакома с предметом моего выступления. Как правило, российская интеллигенция судила о рабочих по людям, занятым в секторе обслуживания.
          После моего выступления завязалась дискуссия. Большинство не поверило моему рассказу о заводских людях, и резче всех высказался Игорь Голомшток, приехавший на «Свободу» для участия в передачах по искусству. Голомшток был широко известным на Западе специалистом по творчеству Пабло Пикассо. Фонд Пикассо даже оплатил стоимость разрешения для него на выезд из СССР. (Тогда советские власти стали требовать от уезжающих в эмиграцию платить за полученное ими образование, и суммы были по тем временам огромными.) Голомшток, раскритиковав мое позитивное мнение о рабочих и инженерах промышленности, заявил в заключение: «Если народ в России взбунтуется, то я возьму автомат и буду стрелять в него вместе с КГБ, потому что народ всегда и везде – враг культуры!»
          Такого заявления я не ожидал и только спросил его: «А КГБ, по-вашему, не враг культуры?» Потом прочел несколько цитат из «Воспоминаний» Надежды Мандельштам, которые я предусмотрительно заготовил. Тут уже онемел Голомшток!
          Другой пример. Известный в диссидентском сообществе публицист Борис Шрагин, эмигрировав на Запад, опубликовал книгу «Противостояние духа» (Лондон, 1977), в которой он пишет: «Интеллигент в России — это зрячий среди слепых, ответственный среди безответственных, вменяемый среди невменяемых, …массы же — слепы и безответственны».
          Борис Шрагин, исходя из своих взглядов, делает в книге вывод, что либеральным интеллигентам нет смысла добиваться идейного влияния на «массы». «Один итальянский журналист,- пишет Шрагин,- спросил меня, почему советские диссиденты-демократы не идут к рабочим, не пытаются их привлечь, не включают в свои требования соблюдение прав рабочих?»
          И Шрагин дает ему такой ответ: «Милый, ведь было все это в нашей истории, ведь нынешний режим и установлен в результате действий «партии нового типа», которой удалось возбудить недовольство рабочих и крестьян, чтобы опираясь на него захватить власть. Невозможно приниматься за одно и то же дважды».
          На мой взгляд, это «логика» невменяемого человека.
          Интересно, что почти все политэмигранты из ЧССР, Венгрии или Польши, говоря о наших политэмигрантах, подчеркивали именно их безответственность в суждениях.
          В журнале «Сучасность» (Нью-Йорк,1979,№1), издаваемом на украинском языке, высказывается ветеран-диссидент Борис Вайль. Он пишет, что советские рабочие в массе приемлют существующий режим, так как они-де «исправно голосуют на выборах за «блок коммунистов и беспартийных» и они же в солдатских шинелях оккупировали Венгрию и Чехословакию».
          И это пишется после многочисленных восстаний советских рабочих в конце 50-х–начале 60-х годов. О 15 таких восстаниях сохранились документы. Прервались эти восстания лишь после жестокого расстрела рабочей демонстрации в Новочеркасске в 1962 году. Но советская интеллигенция, - «зрячие среди слепых», - эти восстания не заметила! (О восстаниях того периода я написал обширную статью «Рабочие восстания в СССР», которая была опубликована в США, Англии, Италии, Франции, а так же в прессе чехословацких и украинских эмигрантов. В прессе русской эмиграции никто статью не опубликовал.)
          Философ и ветеран диссидентского движения Григорий Померанц в эссе «Люди воздуха» называет рабочих «классом двоечников». Значит, плохо учились — пришлось пойти в рабочие! Померанц не глупый человек и хороший ученый, но из этого постулата следует, что он «бесконечно далек от народа».
          Замечательно сформулировал кредо диссидентов-либералов публицист Борис Хазанов в журнале «Страна и мир» (Мюнхен, 1984, № 1-2), в котором он работал под началом Кронида Любарского: «От одного наследственного недуга она (интеллигенция), по-видимому, исцелилась: от веры в «народ». Мучительный роман русской интеллигенции с народом окончен... она начинает ощущать себя истинным субъектом истории. И если для этой страны (России) осталась какая-то надежда, то эту надежду надо связывать с интеллигенцией».
          Кроме всего прочего автору этого утверждения невдомек, что с «окончанием такого романа» кончается и сама интеллигенция: теряет право называться таковою, ибо во все времена интеллигенцию (в высшем смысле этого понятия) отличает то, что она имеет целью — помощь своему народу.
          А вот взгляд на российских либеральных диссидентов со стороны. Один из лидеров «Пражской весны», можно сказать, ее зачинатель, Эдуард Гольдштукер (до советского вторжения в 1968 году - председатель Союза писателей Чехословакии, специалист по творчеству Кафки, а после вторжения – профессор Сассекского Университета в Англии, т. е. самый что ни на есть рафинированный интеллигент) рассказывал в беседе с Джорджем Урбаном, известным в Западной Европе журналистом: «В 68-м году мы, чехословацкие коммунисты, чьи собственные связи с народом были весьма тесными, с чувством потрясения увидели, что советские руководители боятся русского народа, но что было еще более ужасно, мы обнаружили, что и многие советские инакомыслящие, диссиденты, тоже живут в страхе перед своим народом! Они представляют себе этот народ как какую-то темную, анархическую массу: этот «темный народ» — своеобразная лава, которая затягивает и топит вас, если вы не защищаетесь от нее барьерами».
          Весь мир потрясла борьба профобъединения «Солидарность», созданного польскими рабочими с помощью знаменитого КОРа — «Комитета защиты рабочих», в который входила элита польской интеллигенции (не внявшей предостережениям Бориса Шрагина!), но советские интеллигенты («либералы», «демократы») даже и не подумали о создании чего-либо подобного КОРу. Зато группа ведущих диссидентов, во главе с академиком Сахаровым, написала в августе 1980-го в приветствии польским рабочим: «Ваша борьба восстанавливает честь рабочего класса!».
          Позволительно спросить, честь какого рабочего класса — польского или мирового? И когда это он свою честь потерял? И в чем это проявилось? И еще вопрос: а интеллигенции не надо восстанавливать свою честь?
          О подписи Сахарова. Уверен, что он, находясь тогда в ссылке под строжайшим надзором КГБ, дал (по телефону) согласие упомянуть его имя в числе подписавших приветствие, не видя текста этого приветствия. Сахарову был глубоко чужд любой шовинизм, как национальный, так и классовый.
          В заключение этого обзора приведу еще один пример. Вскоре после приезда в Европу мне довелось участвовать в собрании (в редакции парижской газеты «Русская мысль») группы видных российских либеральных интеллигентов, как они себя величали. Зашел разговор о будущем России, и ленинградский поэт Василий Бетаки заявил следующее: «Рабочие всегда опора коммунизма или фашизма, и в будущей России их надо загнать вниз, на галеры! Дать им туда телевизоры и прочие блага, но держать их внизу».
          -- Невменяемый! – могут сказать иные. Да, невменяемый, но не более, чем все остальные высоколобые интеллигенты, которых я цитировал.
          Я вспомнил об этом «демократическом» высказывании много лет спустя, когда прочел слова Егора Гайдара, произнесенные им в Верховном Совете незадолго до его разгрома: «Правительство только должно обеспечить социально слабым слоям выживание, понимаемое очень просто: чтобы не умирали с голода и чтобы не убивали». («Московские новости», 17.10.1993) Сказано это было в оправдание необходимости(?) уменьшения минимального прожиточного уровня в 2,5 раза, чтобы сократить расходы государства. Как видим, наш главный «либерал» обошелся и без погрузки на галеры телевизоров с прочими благами. И теперь мы знаем, что в первые три года продавливания капитализма, по данным академика Татьяны Заславской, за счет повышения уровня смертности «только мужчин умерло 12 миллионов» («Новая газета», 28.03.05). Для кадровых рабочих, инженеров, ученых, конструкторов на «галерах» не нашлось места, и многие мужчины в возрасте не смогли этого перенести. И вымирание населения продолжается со среднегодовой «скоростью» в 1 млн. 250 тысяч. По исследованию А. Антонова к 2008 году население России сократилось до 120 млн., а к 2050 может сократиться до 40 млн.* А по данным экспертов ООН (2009 г.) население России сокращается ежегодно в среднем на 1 млн. 650 тысяч.**
          Надеюсь, что большинству читателей теперь понятна связь народофобии со свойствами российского капитализма, созданного коммунистическими чиновниками при активной помощи интеллигенции. Она в массе своей даже думать не хотела о том, в какое положение попадет народ, когда в результате внедрения капитализма будет разрушена большая часть промышленности, с которой была связана работа и жизнь около 70% населения страны. В России, да еще на Украине, уровень индустриализации был намного выше, чем в странах Восточной Европы и в азиатских республиках СССР. Из-за одного этого, не говоря о других сопутствующих обстоятельствах, создание капиталистической экономики было несовместимо с жизнью народа. Но интеллигенция не хотела этого понимать даже тогда, когда начался развал всех связанных с промышленностью отраслей: здравоохранения, науки, сельского хозяйства, образования, и стали очевидными деморализация, криминализация и дебилизация общества. И особенно не хотела интеллигенция (и до сих пор не хочет) осознавать, что в результате всех гибельных процессов страна начала бурно вымирать, с нарастающей скоростью приближаясь к развалу, к гибели.
          Поведение большинства российской интеллигенции особенно позорно, если учесть, что в последние примерно 50 лет на Западе появилось множество ростков и даже анклавов будущего посткапиталистического строя, -- строя кооперативного социализма. Такой строй хотели создать и чехи со словаками во время революции в ЧССР в 1968 году («Пражская весна»), и польские рабочие «Солидарности» в 1981 году при поддержке всего общества. Этот строй относительно легко было начать строить и в России, и на Украине в период перестройки, если бы интеллигенция поняла, что для России он был и остается «единственной альтернативой гибели». Я цитирую здесь Сахарова, который предрекал эту альтернативу для всего человечества, определяя кооперативный социализм как «конвергенцию социализма и капитализма».*** Сейчас создать такой строй в России намного труднее, если вообще возможно. Из-за развала промышленности меньше стало рабочих, и общество охватила глубокая депрессия и деморализация. Однако другой спасительной альтернативы кооперативному социализму по-прежнему нет и быть не может в России.
          Но, разумеется, начать борьбу за такой строй немыслимо для людей, относящихся с презрением к своему народу, место которому, по их понятию, на галерах.

________________________________________
*Выступление Анатолия Антонова, заведующего кафедрой демографии МГУ, в ходе телемоста Новосибирск-Пекин. (РИА «Новости» 12.7.2008.)

**Доклад экспертов ООН «Россия перед лицом демографических вызовов». (Апрель 2009 года.)

****В отзыве на мою работу по теории кооперативного социализма (журнал «Грани», Германия, 1974 год) Сахаров, дав работе высокую оценку, высказал мнение, что предмет работы - «конкретный аспект здоровой конвергенции». В перестройку Сахаров, участвуя в митингах, поднимал лозунг: «Фабрики рабочим, земля крестьянам, институты ученым, власть Советам!». Все, кто понимает, что за человек был Сахаров, понимают и то, что он не провозглашал никаких лозунгов в угоду мод, провозглашал только то, во что верил.