Вестник гражданского общества

          Научные открытия и изобретения бывают разные. По своим последствиям. Открыли спутники Юпитера – ну и ничего, пусть себе летают, нам от этого ни тепло, ни холодно. Изобрели паровую машину – совсем другое дело. Её изобретали, если не ошибаюсь, трижды, но когда она пришлась, наконец, ко времени, – получили в результате ни больше ни меньше, а Капитализм.
          Сади Карно, вычисливший «цикл Карно», который описывает работу паровой машины, вряд ли предвидел социальные последствия массового внедрения в производство этого механизма.
          С тех пор прошло еще несколько технологических революций, изменивших образ жизни человечества. Хочется думать, что этот опыт уже научил наших руководителей как-то прогнозировать… признаков такого поумнения немного, но, все-таки, хочется надеяться.
В ХХ веке было несколько Мега-проектов, которые, можно сказать, пинками, насильственно двигали человечество вперед (само по себе оно очень не любит куда-то развиваться). Это атомный проект (военный и гражданский). Освоение космоса. С этими проектами наша страна справилась (цену вопроса здесь не обсуждаем). Куда менее замеченной (для наших граждан) прошла «зеленая революция» – а ведь она спасла от голодной смерти миллионы людей в мире. Компьютеризация и интернетизация пришла к нам, по большому счету, из-за рубежа. Наша страна имела некоторые шансы оказаться в лидерах – но эти шансы позорно и бездарно проср@али (см., например, вкратце: http://www.rusolidarnost-msk.ru/solidarnost/245-silikonovoe-boloto-teper-v-skolkovo.html).
          Теперь нам грозятся изменить жизнь нанотехнологиями. Именно здесь руководство видит некую «точку прорыва». Соответственно, вкладываются ресурсы – это дело явно задумано не как Нано-, а как Мега-проект. Наверное, в этом есть резон, но… подозреваю здесь некоторый перекос. И подозреваю, что самое главное, интересное и перспективное – в другом месте.
          Есть в жизни человечества исконная и фундаментальная проблема:
                    Малый узрев лишь удел человеческой жизни злосчастной,
                    Гибнут, как дыма струя, скоротечных людей поколенья…
                    (Эмпедокл Агригентский, примерно 490 – 432 до н. э.)
          Со времен древних греков ситуация со скоротечностью жизни, конечно, улучшилась, но не радикально. А ведь в России нужно жить долго!
          Теперь посмотрите работы московского академика В.П. Скулачева – они доступны в интернете. (Например, см. статью «Старение как атавистическая программа, которую можно попытаться отменить»). Подумайте над этим немного. Ведь речь идет – ни больше ни меньше – о преодолении смерти. Об «отмене» ее. О том, что перспектива эта – в обозримом будущем. И не исключено, что многие из нас до этого доживут. «О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух...»
          Еще пример – о том же. Е. Евтушенко выступает на «Эхе Москвы» в связи со своим 75-летием. Вот выдержка.
           Е. ЕВТУШЕНКО: Они (сотрудники Новосибирского Академгородка – И.Р.) попросили, чтобы я выступил перед ними. Я читал долго. 3,5 часа. Вы знаете, и вдруг получил такую записку. Это был академик один. И он написал: Евгений Александрович, я уже замечал Вашу манипуляцию с Вашим самопредсказанием. Так вот я хочу Вас порадовать или огорчить, я уж не знаю. Но дело в том, что биология стоит сейчас на пороге совершено фантастических открытий. Это замена клеток человека.
          К. ЛАРИНА: Т.е. Вы готовы искусственно продлевать свою молодость? Зачем Вам это нужно? Тьфу, тьфу, тьфу.
          Е. ЕВТУШЕНКО: Нет, нет. Подождите. Он сказал так, что это будет все зависеть от воли человека. Если мне наскучит жизнь, а что-то по моему характеру не похоже, что она мне наскучит…
          К. ЛАРИНА: Т.е. готовы двести и триста?
          Е. ЕВТУШЕНКО: И он сказал: я уже Вам придумал новый вариант. "Я до 1003-х собираюсь жить". И смотрите, Евгений Александрович, почти укладывается в размер. Так что это написал ученый. Он пошутил, но в шутке большого ученого, может быть, доля есть правды. Ну, не знаю, мы действительно стоим на пороге каких-то очень многих открытий…
          Не знаю, где – в Москве, в Новосибирске, Оксфорде, Токио или Лос-Аламосе - будут сделаны решающие открытия и разработки, но будут. Не сомневайтесь. В этом XXI веке. Многое уже сделано. (Подопытные мышки уже сейчас живут без старческого дряхления). Будем готовиться? Ведь такое начнется!.. Почему никто не занимается прогнозированием последствий этой величайшей в истории революции? Об этом говорят только в узких научных и околонаучных кругах, да и то, в основном о биологической стороне дела. Опять ленивы и нелюбопытны?
          Этот проект, конечно, не может быть «национальным» – он уже сейчас развивается как международный, даже всемирный, и другим он быть не может. Но на этот раз у нашей страны, у нашей науки есть реальная возможность оказаться в лидерах. Требуется осознание значимости проблемы на государственном уровне, безусловная приоритетность, гарантия поддержки исследований во всех возможных инстанциях. Но этого, к сожалению, не наблюдается.

          У меня нет ответов на многочисленные вопросы. Но – давайте, хотя бы посмотрим, какие вопросы могут возникнуть. Хотя бы навскидку, без претензий на полноту, достоверность и глубокомыслие. Пофантазируем.
          Назовем средство, позволяющее радикально удлинить человеческую жизнь, «пилюлей».
          Учтем: пилюля позволит продлить жизнь не на проценты, а в разы. Не знаю сколько: 200 лет, 300, 500 или 1000… Давайте, примем условно 500 лет жизни.
          Вопрос, который возникает сразу и неотвратимо: КОМУ? Кому дать пилюлю, кому не дать? Ведь понятно, что сразу на всех не хватит. Даже после окончания лабораторной, экспериментальной стадии, предклинических и клинических испытаний – на всех сразу не хватит пилюль. Тут почва для таких страстей и конфликтов – и личных, и межгосударственных – никому мало не покажется. Тут ведь не о богатстве и бедности речь, а о жизни и смерти!
          Не знаю, какова будет себестоимость. Может, пилюля окажется бриллиантовой, а, может, и как аспирин. Важно не это. Важно то, что сразу на всех не хватит. Так что поначалу – точно дорого. Представьте себе очередь в аптеку.
          Великие Вожди и Любимые Руководители захотят пасти благодарные народы веками.
          Засуетятся богатые Буратины – буратинины Мальвины непременно затребуют себе вечной молодости. Да и сами Буратины будут не против пожить вволю*. Голливуд припрется в полном составе.
          Особо заслуженные и ценные для государств «кадры» – само собой. Через закрытые распределители.
          А распределение пилюль, о-о-о, распределение! Вы представляете, какой кайф такое распределять! За право «это» распределять можно даже самому от «этого» отказаться!
          Черный рынок – как же без него? Это вам не героин, это круче!
          Неготовность общества к подобным ситуациям чревата, мягко говоря, крупными неприятностями. Что делать? Ну, не знаю, надо уже сейчас работать юристам, правозащитникам, футурологам, биоэтикам, социологам, психологам, экономистам, демографам, всем заинтересованным. Ну, хоть некие общие принципы сформулировать! Пока не поздно. Ведь даже если будем готовы концептуально, морально, юридически – все равно проблем не избежать, и это не на один год!
          Теперь о вопросах не столь драматических, но немаловажных.
          В каком возрасте (биологическом) мы застрянем на века? Будем ли постоянно выглядеть и чувствовать себя на 20? Или будем взрослеть-стареть как сейчас – до очередной пилюли, потом – обратно в 20, потом опять стареть – до очередной пилюли? Или каждый выберет себе постоянный желаемый возраст – кто-то 30, кто-то 50? – Не знаю. Сейчас не нашего ума это дело. Но интересно. Кстати, здесь есть такой, чисто эстетический аспект. С одной стороны, хорошо всегда смотреться свеженько. Ну, а как же благородные седины? Как же суровые складки у губ, где жизненный опыт и жизненный путь, отраженный на лице? Кстати, кто и как будет играть короля Лира? Старшего Карамазова? Старуху Изергиль, наконец!?
          Сфера образования, судя по всему, изменится радикально. Если сейчас человек тратит на образование, условно говоря, четверть жизни, то при 500 годах на образование запросто можно потратить 100. А это солидно. Тут уже можно всерьез говорить о всесторонне развитой личности. Здесь уже можно рассчитывать на всеобщее и обязательное освоение нескольких языков, истории, философии, математики, физики, техники, биологии, психологии, медицины, искусств, ремесел…
          Кафедрам возрастной и педагогической психологии придется переписывать учебники.
          Семейная жизнь. Кому-то понравится жить с той же женой (мужем) несколько веков, кому-то захочется разнообразия. Тем более что физические кондиции будут позволять – женитьба какого-нибудь 170-летнего «дедушки» в расцвете сил на 17-летней девушке (или наоборот) вовсе не будет «неравным браком»…
          Сколько детей иметь? Не знаю. Во всяком случае, нашей стране перенаселение не грозит. Пусть демографы позанимаются утопией.
          Взаимоотношения поколений. Ведь сколько пра-пра-пра-пра-пра-пра… соберутся за столом по случаю 300-летия кого-нибудь! Их бы хоть запомнить. Тут поле для фантазии.
          Работать, насколько я понимаю, можно будет до упора, без устали. Я бы имел несколько профессий, чтобы не надоело. Наверное, так и будет.
          Пенсии – отменить как класс. Поскольку трудоспособность сохраняется всю жизнь, и только возрастает. Вот, где решение! Заживем!
          Это, конечно, не все вопросы и проблемы. Но, хоть некоторые, очевидные. Давайте, подумаем над ними.

ДОПОЛНЕНИЕ

          Свое первое самостоятельное философское сочинение (не по казенной надобности, вроде аспирантских тезисов) я написал в 1980 г. Оно было посвящено проблеме индивидуального бессмертия. Все копии были розданы коллегам «почитать», где и пропали. Воспроизвести текст я сейчас не в состоянии, остается представить тезисно логику и аргументацию.

К вопросу о невечном

          1. Проблема индивидуального бессмертия – действительная (не псевдо-) проблема. Притом, действительно, проблема. Философские концепции, игнорирующие эту проблему (либо считающие ее не своей, числя, например, целиком по ведомству религии), являются ущербными.**
          2. Субъективно действительность проблемы выражается в негативном отношении к смерти, ее нежелании, избегании, неприятии, восприятии ее как трагедии (хоть и неизбежной). Случаи суицида или как-то иначе выраженного «танатоса» – исключения, подтверждающие правило.
          3. Жизнелюбие человека – иного рода, чем у животных. Оно не инстинктивно, а, так сказать, принципиально.
          4. Объективно в основании проблемы лежит действительная причастность отдельного человека бесконечному, представленность этой бесконечности в индивидуальной жизни. «Человек – это мир человека». Бесконечный мир и конечная жизнь приходят в индивиде в напряженное противоречие, требующее разрешения. Субъективная необходимость (потребность) бесконечной жизни, неприятие смерти имеет объективные основания, это именно необходимость, а не каприз или причуда. Л. Шестов почувствовал и выразил это наиболее остро и ярко, и он прав, во всяком случае, в постановке вопроса. Как бы субъективная нужда значит и «весит» не меньше всех законов природы вместе взятых, и это так: в ней – стянутый в «субъективную» точку голос (вопль!) бесконечной вселенной, исчезновение которой противоестественно. Смерть индивида естественна и противоестественна в то же время – так, наверное, можно сформулировать это противоречие.
          5. Смерть несправедлива, несмотря на всю свою естественность, от которой не легче. Справедливость – нравственная категория, а нравственность не «субъективна», она имеет объективный, онтологический статус. 
          6. Смерть как исчезновение индивида не есть разрешение противоречия, но всего лишь «ликвидация» одной из его сторон.
          7. Большинство религий решают (так или иначе) это противоречие в пользу бесконечности индивидуального бытия. Иллюзорность, «чудесность», «сверхъестественность» религиозного решения вопроса не есть его нелогичность. Осознание этой иллюзорности – лишь требование действительного решения.
          8. Чисто светские, позитивистские решения проблемы – продолжение жизни в детях, в делах, в памяти живущих и т.п. – разумеется, некоторое утешение, но проблема тем самым по существу не решается и не снимается. Это все «на безрыбье», и максималисты, не удовлетворяющиеся паллиативами, правы.
          9. Утверждение, согласно которому все индивидуальное и конечное обречено на гибель просто в силу своей конечности, основано на «общих соображениях», подтверждаемых индуктивным обобщением наблюдаемых случаев. Но суждение «все люди смертны» ничуть не лучше суждения «все лебеди белы», а общие соображения могут допускать и прямо обратное (неуничтожимость атомов у Демокрита, подобные же современные гипотезы относительно элементарных частиц и т.п.).
          10. Жизнь и смерть – вовсе не противоположности, предполагающие друг друга. Это лишь привычная фигура речи. Жизнь противоположна неживой материи (нежизни как форме бытия), смерть противоположна рождению, а не жизни.
          11. Смерть необходимо сопровождает жизнь не «вообще», а лишь в условиях изменяющейся среды обитания организмов, к которой эти организмы вынуждены приспосабливаться. Смерть индивида обеспечивает выживание и эволюцию вида. Смерть индивида – продукт, механизм и необходимый элемент естественного отбора. Для простейших организмов***, существующих в стабильной, неизменной среде, нет никаких принципиальных причин, по которым они непременно должны гибнуть.
          12. Человек как биологический вид не эволюционирует, он (со времени кроманьонцев) более не подчиняется естественному отбору. Мало того, способ взаимодействия человека и среды прямо противоположен естественно-биологическому: человек не приспосабливается к среде, а приспосабливает среду к себе; он живет в искусственной, культурной среде. В основе – труд как основа человеческого способа бытия. Но вместе с организмом человек унаследовал и все то, что предшествующая эволюция в него заложила, включая «запрограммированную» для нужд отбора смерть. В этом смысле для человека смерть есть атавизм.
          13. Смерть не имманентна жизни: как жизни вообще, так и человеческой жизни в особенности. Смерть имманентна определенным формам жизни, основанным на разделении и сегрегации: войне и концлагерю.
          14. Человек имеет два тела: органическое, которое у каждого свое, и «неорганическое тело человека» – общее для всех, «тело коллективного пользования», тело культуры.
          15. Неорганическое тело человека – не метафора. Оно представляет собой систему органов, продлевающих, усиливающих, расширяющих возможности органов «просто» тела. Это орудия труда (руки), средства передвижения (ноги), энергетика и двигатели (мышцы), здания и системы теплоснабжения (кожный покров и механизмы теплообмена), сельхоз- и продуктовая отрасли, кухня (пищеварение), библиотеки, прочие -теки, архивы, средства коммуникации, системы управления, компьютеры (мозг) и пр. Плюс «культура» в более узком смысле – язык, искусство как «общественная техника чувства» (Л.С. Выготский) и т.д. Материально эволюционирует в ходе истории именно «коллективное тело».
          16. «Чувство бесконечности», присутствующей в жизни индивида – не иллюзия и не мистика. И чувство, и понятие бесконечности материально обеспечены действительной универсальностью неорганического тела, связанностью через него каждого со всеми и со всем миром, его бесконечными потенциями, на которых основана универсальность духовной жизни.
          17. Отношения людей друг к другу опосредуются их отношениями с неорганическим телом и наоборот. Но исторически, фактически отдельный человек не только (и не столько) использует неорганическое тело как «свое», чаще наоборот: он сам является несамостоятельным «органом», средством неорганического тела, точнее – органом и средством других людей при посредстве неорганического тела (общественное разделение труда). Последовательнее всего это выражено в системе капиталистического производства. Основная тема марксизма – историческая необходимость и возможность превращения общего, неорганического тела в средство жизнедеятельности непосредственно каждого человека, равенство индивидов в отношении их полноценного «доступа» к общественной системе органов.
          Это имеет прямое отношение к нашей теме, но в данном рассуждении эту сторону дела опустим – она достаточно известна.
          18. Во всяком случае, проблема индивидуального бессмертия (неограниченного продления жизни) выйдет на первый план, станет общественно актуальной практической задачей не раньше, чем в масштабах человечества будет решена задача повседневного поддержания жизни, элементарного выживания, хлеба насущного. Разумеется, другое условие (связанное с первым) – безусловное и всеобщее признание бесконечной ценности и незаменимости каждого человека.
          19. Человеческий организм качественно конечен. Тем более конечен всякий его элемент, орган, система, функция. Механизм, обеспечивающий старение и смерть, также конечен, независимо от того, как и куда он «встроен» (скорее всего – на молекулярно-генетическом уровне), соответственно, познаваем во всех подробностях в конечное время.
          20. Поскольку механизм старения и смерти конечен (каков бы он ни был), его действие можно если не «отменить», то, во всяком случае, компенсировать. Средства для этого в принципе неограничены. «Человек превращает всю природу в свое неорганическое тело» (К. Маркс), и в распоряжении человека – именно «вся природа» (превращаемая во «всю культуру»). Ее универсальной мощи в любом случае достаточно для того, чтобы преодолеть действие любого частичного и конечного механизма.**** Средства решения проблемы находятся там же, где ее причины и основания, они – в «конечно-бесконечной» природе человека.
          21. Разумеется, речь не идет о бессмертии в буквальном смысле слова, но всего лишь о неограниченном продлении жизни. Смерть, переставая быть биологической необходимостью, остается как случайность: ничто не может избавить человека от возможности несчастного случая.*****
          22. Проблема разрешима в принципе. Ничего другого сейчас предложить нельзя, но, думаю, и это кое-что. Человеку не вредно знать, что смерть в принципе преодолима. Когда и как конкретно проблема будет решена – вопрос будущего. 

________________________________________

* Пока Р. Абрамович изживает тяжелое детство, тешится футболом и яхтами, более дальновидный О. Дерипаска уже вкладывает средства в биологические исследования. Видимо, сказывается разница в образовании.

**  Когда я, написав статью, предложил обсудить ее на аспирантском семинаре, бдительные партийные дамы этого мероприятия не допустили, аргументируя «псевдопроблемой».

*** Ссылка на простейшие организмы означает лишь то, что именно в эпоху их безраздельного господства складывались основные механизмы естественного отбора, которые, войдя в генофонд, в дальнейшем определили уже и способ жизни всех прочих, более сложных организмов.

**** Преодолению и компенсации поддаются и более общие законы и принципы. Скажем, действие второго начала термодинамики преодолевается живой материей. Принцип реактивного движения не отменяет закон всемирного тяготения, но компенсирует его: тяготение действует, но… ракета летит вверх.

***** Конечно, это не «радикальное» решение вопроса в смысле буквального бессмертия. Но думаю, что пенять мне за это было бы несправедливо – мистика не по моей части.

****** Конечно, приведенные соображения могут показаться слишком общими. Но: 1) ничего другого я сейчас привести не в состоянии; 2) не приходилось встречать аргументов, способных опровергнуть приведенные, хотя бы и «общие» соображения. Если кто-либо сформулирует таковые, буду только благодарен.