Вестник гражданского общества

Анна Сорокина

Невозможное - возможно

Девизом моей жизни, начиная с самого факта моего появления на свет, может служить лозунг: «невозможное – возможно!».
Я родилась, опровергнув все известные на тот момент представления науки о роли резус-фактора. Да, резус-конфликт имел место, но… Родилась я на свет со своей резус-положительной кровью, тогда как предыдущие младенцы, два мальчика, этой конкуренции не выдержали. Первым ребёнком была моя сестра, а вторым – только через шесть лет упорных попыток родителей создать счастливую многодетную семью (мама всю жизнь совершенно искренне считала, что семья с одним наследником – это издевательство над ребёнком) – я, собственной персоной.
И, хотя мой папа, военнослужащий-сверхсрочник, погиб спустя два месяца после моего рождения, мама сумела дать мне понять, что моё появление на свет – воистину Божья воля и Его милость. В грудном возрасте я перенесла несколько опаснейших для жизни заболеваний (одна только пневмония посетила меня шесть раз до двух лет!), но предпочла выжить. Да, не просто выжить, а заявить о себе ярко и необычно: я запела раньше, чем заговорила – в девять месяцев! Когда мне было четыре года (до тех пор я бесконечно болела), операция по удалению миндалин и аденоидов навела на мысль бездетного хирурга - усыновить этого необычайно музыкального ребенка. Я до сих пор помню этих людей в белых халатах, толпящихся вокруг меня, сидящей на горшке (так как анализы были необходимы, а я успела выследить, где находится служебный туалет…). «Поёт, как Зыкина», - переговаривались они. А я думала, что Зыкина – это девочка, которая до меня лежала в этом отделении и, наверное, любила петь, как и я…
«Вашей талантливой девочке нужны особые условия! Вы не сможете дать ей соответствующего образования. Отдайте её нам на усыновление!» - так поговорил с моей мамой бездетный хирург, вырезавший мне гланды и повредивший голосовые связки. Поэтому с тех пор и голос пропал, и желание петь исчезло… Никогда не забуду, как после операции – о, Боже, как же это было ужасно: эти ярчайшие круглые лампы над головой, жуткая тоска и подавленность – сопротивлялась до последнего, как могла, спелёнатая в кокон простыней, несмотря на что даже голову не могли зафиксировать двое дюжих санитаров… Повредили связки на всю жизнь. «Это не хирург работал, а коновал», - именно так выразилась врач-фониатр, к которой я попала уже в консерватории, спустя почти двадцать лет после операции…
Мама, по её рассказам, и не колебалась. Не могла она отдать ребёнка. Овдовев в двадцатишестилетнем возрасте, она так и не вышла больше замуж. И, между прочим, образование мне дала такое, что неизвестно ещё, смогла бы мне его дать приёмная семья...
Певческий голос мне не понадобился. В спецшколу при Уральской консерватории я поступила на фортепиано. Очередной раз совершив невозможное, так как поступала поздно, сразу в первый класс, а полагалось до этого учиться два года в подготовительной группе. Дополнительный набор был – пятнадцать человек на место, но я прошла. Приняли четверых из шестидесяти, из которых до конца дошли двое…
Проучившись несколько лет на фортепиано, я, пользуясь занятостью мамы, которая в музыке абсолютно ничего не понимала, порядком подзапустила специальность. Не настолько, чтобы попасть в кандидаты «на вылет» - отличные оценки по другим спецпредметам работали все же в мою пользу. Но, так как школа была предназначена для стопроцентного поступления в консерваторию – мне в седьмом классе предложили выбрать другой инструмент для смены специальности. Пианистов тогда было - «перепроизводство». Честно говоря, мне тогда больше всего хотелось бы по жизни стать ветеринаром - любовь и интерес к животным и ко всей природе так и остались моим «хобби» на всю жизнь. Но, побаиваясь строгой мамы, я все же согласилась сменить специальность. Из всех вариантов, которых и было-то немного, меня наиболее впечатлили «ударные инструменты»!
Да, так и получилось, что в возрасте почти 14-ти лет я начала изучать всяческие ксилофоны, барабаны и прочие ударные инструменты, которыми полагалось овладеть в рамках классического образования… Для девочки, прямо скажем, выбор нетипичный.
Что не помешало мне очень увлечься этим делом, гораздо в большей степени, чем фортепиано, и буквально в первый же год обогнать своих коллег по школе, а вскоре – оставить их далеко позади… В 10-м классе я стала лауреатом конкурса среди студентов музыкальных училищ зон Урала и Сибири, заняв II место, и с тех пор даже директор школы уже в открытую говорил, что я поеду в Москву… Действительно, поехала и поступила, превысив проходной балл на четыре балла…
Окончила я Московскую консерваторию с отличием, при этом с большим энтузиазмом работая в оркестрах буквально со второго курса. Поездив по миру, и наигравшись вдоволь, как мне тогда казалось, я решила для себя, что пора отдать часть жизни семье, завести детей…
Жизнь предоставила мне ещё пару шансов доказать, что невозможное таки возможно. Первый ребёнок едва не дался мне ценою собственной жизни. Но - я выжила, и даже рискнула ещё раз. Так что, в полной мере познав цену и жизни, и всему, что её наполняет, хочу теперь посвятить оставшееся время (кто знает – сколько ещё осталось?) тому, чтобы поделиться с вами своими представлениями о жизни.
Годы проявили, что в этой жизни по-настоящему важно… В сорок лет я вступила в Демократический Союз, а спустя год начала высказываться в письменном виде. В основном, излагая свои взгляды.
То, что невозможное - остаться свободным человеком в атмосфере тотальной несвободы, царящей в нашем обществе – все-таки возможно, я хочу подтвердить всей своей жизнью, сколько бы ещё не отпустил мне Создатель.

ВСЕ ПУБЛИКАЦИИ ЭТОГО АВТОРА
На главную

!NOTA BENE!

0.019584178924561